РЕЙСТЛИН ВЭЙЛАН | RAISTLIN WAYLAN
Чародей, исследователь, странник


Ruslan Gerasimenko

31 год | человек| Вальден, Холден

••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••

Образ персонажа

В деревне жила небольшая семья,
У мамы росли близнецы-сыновья…(с)

Рейстлин появился на свет в простой крестьянской семье. Появился вторым, следом за старшим братом-близнецом Карамоном, но, казалось, первенец впитал в себя все здоровье, отпущенное Богами на двоих.

Болезненный с детства, слабо приспособленный к деревенской жизни и тяжелому крестьянскому труду, Рейст, как называли его родные, нередко становился объектом насмешек для соседских мальчишек, от которых его защищал недотепа-силач братец. Эта постоянная опека со стороны старшего брата лишь подчеркивала немощь младшего.

Не силой, так умом и смекалкой. Даже простейших фокусов и трюков, в коих не было ни капли магического, могли произвести впечатление на необразованную толпу. В этом сметливый не по годам мальчишка сумел убедиться в тот день, когда в их селе появилась повозка с труппой артистов, направлявшихся в большой город на ярмарку.

Двух вечеров Рейстлину хватило не только для того, чтобы усвоить парочку совершенно шарлатанских трюков, впоследствии не раз и не два выручавших его от зуботычин соседской ребятни, которых исчезающий в никуда камешек вводил в оторопь, но и возжелать покинуть отчий дом и собственными глазами увидеть тот огромный мир, который ныне для него ограничивался кромкой леса и линией горизонта.

Юнец безусый день и ночь готов
Под окнами учителя стоять…
Чтоб с тайны естества сорвать покров,
Чтоб нити бытия с богами прясть… (с)

Ему было десять, когда в их село забрел тот, кто впоследствии на долгие годы станет для него наставником, отцом, почти пророком, а в конечном итоге – предателем и врагом. Тот, кто сперва причислит себя к Высшим магам Рионна, кто подобьет мальчишку тайком покинуть отчий дом и семью, вселит в душу Рейстлина страстную любовь к познанию магического искусства, будет разжигать в нем это пламя все сильнее, толкая подчас на немыслимое даже для опытных чародеев.

Медеус – так велел звать себя наставник. Под этим именем он и упокоился, когда набравшийся сил и знаний ученик раскусил обман. Полтора десятка лет совместных странствий, дележ крова и куска хлеба, слова о братстве – все оказалось ложью в одночасье, подготовкой к ритуалу, который должен был убить Рейстлина, а его наставнику не только передать силы возмужавшего ученика, но и сделать его избранником той сущности, что называла себя одним из Новых Богов.

Была ли на то воля Старых или Новых богов, но Рейст выжил. Ритуал прошел не по плану, а учитель и ученик сошлись в поединке, в котором не было места ни огню, ни молниям. То был поединок двух ментальности, дуэль силы воли.

Рейстлин выжил, но поединок и предварявший его ритуал навсегда изменили его. Никогда не отличавшийся отменным здоровьем, он стал еще слабее, грудь его зачастую терзает сухой кашель, спасти от которого может лишь особый отвар.
Его волосы, некогда темно-русые, сделались седыми, кожа лица приобрела нездоровый золотистый оттенок. Но главное – его глаза. Дар то или проклятие, но отныне при взгляде ев все сущее он видел, как оно частица за частицей умирает, как пагубно сказывается на всем окружающем безжалостное время.

С тех пор прошло несколько лет. Годы странствий и поисков, годы познания обретенной силы. Не в пример Высшим магам Рионна, он не искал близости к правящим дворам, не ввязывался в паутину политики и закулисных игр. Он не добивался того, чтобы его имя стало притчей во языцех, но там, где его уже узнали, его фигуру окутывал мрачный ореол домыслов. Могущество и знания не по годам – слишком лакомая приманка, чтобы на нее не слетелось каркающее воронье.
Что ж, репутация – это тоже всего лишь средство. А его Цель способна многое оправдать.

Дополнительная информация
• Отмеченный Новыми Богами в ходе проведенного наставником ритуала, но не ставший их Избранным, Рейстлин тем не менее порой видит во снах то, что даже его, чародея, повидавшего множество поистине жутких картин, сотворенных руками простых людей и магов, заставляет проснуться в холодном поту. В этих видениях он ищет ключ к разгадке тайны происхождения божественной силы.
• Выдающийся чародей, особенно для своего возраста. Хилость и болезненность обманчивы, в чем убеждались те, кто видел в нем лишь выскочку и неуча.
• Вынужденно ежедневно пьет особый отвар из трав, спасающий его от жуткого кашля.
• Циничен, едок на язык, но при необходимости и для своей выгоды может быть и любезным, и обходительным.
Не жалует Богов, ни Старых, ни Новых. Их игры с человеческими судьбами, их подачки Избранным – все это лишь манипуляции и попытка урвать кусок послаще. Под куском подразумеваются почитатели. А это значит, что Боги точно так же зависимы от живых существ, как и те от них.
Обладает собственными моральными принципами и догмами, с которыми большинство едва ли согласится. Что ж, как известно, в почете у большинства милосердие, тогда как о справедливости предпочитают забыть, когда та становится невыгодной.
• Несколько лет назад повстречал своего брата-близнеца Карамона. Тот к этому времени стал довольно известным воином-наемников, от него же Рейстлин узнал о смерти родителей.
Сперва Карамон возжелал намять младшему братцу пока за давний тайный побег из дома. Но затем в нем пробудилось прежнее желание всегда и во всем опекать немощного с виду младшего брата – и с тех пор братья зачастую путешествуют вместе. Рейстлин не стесняясь помыкает старшим братом и порой откровенно использует его, но делает это, видимо, настолько открыто, что Карамон до сих пор поверить не может в то, что братец при случае предаст его, не моргнув глазом. Ну, что взять с тугодума?

Планы на игру, пожелания по сюжетам и игровые табу

• Хочу взглянуть на этот мир глазами Бога – и тогда уже решить, как с ним поступить. А для этого наверняка придется пройти такими тропами, подчас темными и холодными, что в союзниках могут понадобиться создания самого разного разлива.
В целом, готов к активной сюжетной игре. Исследования, путешествия, идеологические споры, сражения, борьба с болезнями… Ведя собственную линию, с радостью повстречаюсь с другими персонажами и поучаствую в их судьбе. Не всегда это, возможно, пойдет им во благо, но тут уж не обессудьте – найдется, кому творить добро безвозмездно и без меня.

• Какие темы категорически не играете
Таких, пожалуй, нет. Пожалуй, романтика в силу концепта персонажа маловероятна. Разве что найдется светлая жрица для расстилания простынки, будь она не ладна (кто знает, тот поймет).

Что делать с вашим персонажем в случае ухода с проекта

• использовать во имя и на благо сюжета.

Пример поста

Высший вампир, присвоивший себе право судьи. Очередной свихнувшийся маньяк, прикрывавший свою жажду крови фальшивой моралью. За громкими словами о борьбе с человеческими пороками скрывался обычный звериный оскал монстра, которому просто наскучило убивать просто так – захотелось придумать себе какую-то мнимую высшую цель.

Геральту было скучно его слушать. Встречал он на своем пути тех, кто свою страсть к чужим мукам описывал более красочно. Кому-то он даже был готов верить.

Этому – не поверил. А потому уничтожил без какой-либо жалости, осознавая, что кроме него некому было остановить существо, способное потягаться силами с ведьмаком. В Новиграде было слишком много судей. Судили и обличали всех подряд. Но судьей способен быть далеко не каждый, поскольку судья должен заботиться прежде всего о справедливости, а не о том, чтобы пролилось как можно больше крови.

- Не стоит, - уловив жест девушки, быстро произнес ведьмак. Пожалуй, даже слишком быстро. Увы, работа ведьмака зачастую сводилась к тому, чтобы покарать монстра, уже посягнувшего на чужую жизнь, а не нанести упреждающий удар.

- Меня когда-то учили не вспоминать о том, что отзывается болью, - усаживаясь на скамью, добавил Геральт. Что он мог сказать Присцилле? Что сочувствует ей? Она и так это знала, вот только пользы от его сочувствия ей и на ломаный грош не было. Или проникновенно поведать ей о том, чего боятся ведьмаки – стать калеками, не способными выполнять то единственное, ради чего они были созданы и, как следствие, подохнуть где-нибудь в придорожной канаве, будучи не способными прокормить себя.

- А здесь я, как высокопарно сказал бы наш общий друг, потому, что сражаюсь с внутренним монстром, - руки ведьмака легли на стол, он помолчал несколько мгновений, а затем выдал. – Разыскиваю свою мать.

Ну да, он схитрил. Немного. Рассчитывал на то, что девушка заинтересуется таким откровением и, как следствие, забудет о травмировавшем ее происшествии. Утешитель из Геральта был такой же, как чернила из вина – кляксу оставит да и растечется, только попортив пергамент. И вряд ли Цираночка нуждалась в словах утешения, иначе осталась бы в компании Лютика и его виноватой физиономии. О, при всей своей беспечности этот бард окружил бы ее неподдельной заботой. Однако же она здесь, а не в Новиграде, а значит тоже что-то ищет. Или кого-то.

- Она – чародейка. И кроме имени и каких-то обрывочных воспоминаний я ничего о ней не знаю. Не знаю даже, зачем я ее ищу. Не уверен даже в том, что она жива.

Трактирщик, громко сопя, принес миску с похлебкой и гулко опустил ее на стол перед ведьмаком. Тот, не поднимая головы, кивнул, напомнил о пиве и после этого вновь вернул свое внимание собеседнице, тихо спроси. – Ну, а ты? Какие пути привели тебя сюда?