СИРША | SAOIRSE
беженка, приемная дочка Гаррета и Моррейн


Elle Fanning

14 лет | человек | Эйдин -> Аравель

••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••

Образ персонажа

• Дочка помощника писаря из Селлии, уродившаяся в зажиточной семье с тремя братьями и одной сестрой. Средняя, но любимая и зацелованная, ведь была первой девочкой в семействе.
• Росла прекрасной девушкой: заботилась о младшеньких, вкушала любовь старших, помогала сердобольной матушке в уходе по дому, в прядении и ткачестве. Вместе они пели колыбельные, вместе они готовили в женском закутке, вместе с матушкой и гуляли. Отец же сызмала научил своих детей грамоте: позор бы был, кабы дети писчего ходили неучами. Он же и готовил приданое Сирше, веря в удачное замужество. Строгим он был, но не мог скрыть своей любви к отрокам, и Сирша всегда это знала.
• Её руки мягки и нежны: девушка не знает тягот крестьянства, не ведает ни сохи, ни плуга. Она видела себе не ту жизнь, что была ей уготована, а видела счастье, красивый домик, выезды с суженым и конечно же любовь до гроба. Да только гробы наводнили ее последние месяцы, ведь на родину обрушилась напасть в виде полчищ нежити. Сирша с семьей бежали в сторону Аравеля, но в пути страдали от голодов, холодов и бедности.
• Отец, не привыкший к ручному труду, почил первый. За ним отправились к богам младшие дети семьи, потом — мать. Старшие братья затерялись, и Сирша больше не знает, живы они или мертвы.
• Так и осталась совсем одна, в ужасе от будущего далекого и близкого. Ей, как младшей, повезло быть принятой в Эшфор с другими беженцами и детьми, но что в Эшфоре делать Сирша совсем не знала: ей не был знаком ни город, ни тяжкий труд. Но знаком голод.

Дополнительная информация

• Твинк Долора, Адерина

Планы игру, пожелания по сюжетам и игровые табу

• Играю уже все похоже
• В целом думаю поиграть нормальную семью хоть для кого-то, возможно даже попробовать себя в подростковых страстях и влюбленностях

Что делать с вашим персонажем в случае ухода с проекта

• на откуп Гаррету и Моррейн

пример поста

Адерин когда-то бросил отца. Это был факт, который Гаррету не было необходимости повторять.
И последняя встреча обнажила, что, бросив отца, мальчишка не думал, что в ответ бросят его. Не хотел этого. Он воображал возможность вернуться домой, погладить Лиама, поесть Гарретовых печений — и жил в этой иллюзии. Но дома больше нет, и никто его там не ждет. И никто больше не испечет сыну печений.
И все это сотворил он.

Адерин долго лежал в кипе бумаг. Время пробегало в размышлениях: он то загорался, пылая как спичка в ярости на отца, не выслушавшего даже последней его просьбы, то чувствовал необыкновенную грусть и одиночество. Остался ли во всем мире хоть кто-то, кто его любит? Кто чтит его как друга? Кто вспомнит о нем в минуту скорби и в минуту радости, кто примет его не только как паладина или как экзорциста?

Он гадал, все ли делал правильно. Алерин стал таламари, возлюбив орден за твердые суждения, и стал телохранителем, преследуя эти суждения и принимая их. Много ли он вообще сделал выборов? К чему он себя привел? От стыда пережитого унижения Адерину до боли хотелось стать кем-то большим, доказать свою силу. Стать лучше, чем отец, и отомстить ему таким смешным путем: доказать, но неясно что. Видимо, что не дурак… Даже ощущая всю глупость этого суждения, он не мог его оставить: кроме этой мысли у него была лишь глухая печаль.
Глухая печаль, которой он предавался долгие часы, забыв даже об ужине.

Он забыл и о Лисандре, поняв это лишь когда услышал, что тот вошел в дверь. Оставил его в таверне, выходит. Не вставая с кровати, рыцарь взглянул на принца грустным взором и попросил:
— Не сыграешь мне?..