ЭДДАРА РИСВЕЛЛ | EDDARA RYSWELL
глава дома Рисвелл, формально Янтарный лорд

morfydd clark

39 | человек | Илария, Рионна

••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••

Образ персонажа

• Жизнь Эддары, её будущее и судьба были расписаны задолго до её рождения. И дело вовсе не в божественном замысле - всё куда произачнее, ведь ей выпало появиться на свет в семье Рисвелл. Некогда могущественный род Янтарных лордов, ныне он растерял былую власть и влияние, однако отчаянно цеплялся за остатки своего прежнего статуса и величия благодаря безупречной родословной, что так ценилась в Иларии.

• С самого детства Эддаре казалось, что для отца и матери она словно невидимка. Но унывать девочке было некогда - будучи крайне любопытной, она всегда находила, чем себя занять. Чаще всего любимой забавой для неё было украсть пару книжиц из комнаты старшего брата - и все, какое совпадение, были так или иначе связаны с магией. Впрочем, Рейнард, относившийся к сестрёнке с необычайной теплотой, зла на неё не держал. Все шалости всегда сходили непоседливой малышке с рук - и довольно быстро она поняла, что хочет пойти по стопам брата.

• К её огромной радости, ей удалось пройти непростой отбор в Башню звездочётов, и несколько лет Эда даже провела там под присмотром Рейнарда, пока тот не завершил своё обучение. Она предполагала, что сразу после этого станет очень сильно и очень долго грустить, но вышло всё совсем иначе: Эддаре просто некогда было чувствовать себя одинокой, ведь в её жизни неожиданно появился Алвин.

• С ранних лет мечтав лишь о магии, Рисвелл не собиралась влюбляться, ведь чувства сбивают с мыслей, заставляют терять контроль над собой и напрочь лишают концентрации... Так она думала, но и здесь ошиблась. Напротив, благодаря Алвину, который поступил в Академию на год раньше и, соответственно, знал значительно больше, ей удавалось скорее постигать премудрости магии, поскольку ударить в грязь лицом перед ним юной Эддаре уж точно не хотелось.

• Редкие визиты домой в Иларию перестали быть ей в радость - чувства Эддары к илошийскому юноше были так сильны, что длительные расставания давались ей ужасно тяжело, и ей отчаянно хотелось, чтобы их не было вовсе. Первое время она даже пыталась если не скрывать от Алвина своё происхождение, то хотя бы не упоминать его - но, конечно же, не узнать о том, какую непростую фамилию носит его возлюбленная, тот не мог. И всё же, это его не отпугнуло - как и её не смущало то, что он рождён в семье простого кузнеца.

• Но это отнюдь не самая страшная тайна, которую хранила его кровь. О том, что его мать была двудушником, Эддара узнала довольно поздно - как и сам Алвин. Перевёртышей в Рионне не любили, а уж о её семье и вовсе говорить не стоило... Изменила ли эта новость что-то между ними двумя? В каком-то смысле, да. Ведь тогда Рисвелл поняла, что её любовь к нему действительно сильнее любых предрассудков.

• Эддара знала, что отец придёт от этого в бешенство, однако она твёрдо решила не возвращаться в домой. Алви уверенно шёл к завершению обучения, она также могла похвастаться отличными результатами - через несколько лет они оба, будучи выпускниками Башни, смогли бы без труда обеспечить себе безбедное существование... Но однажды Алвин не возвращается в Академию вовремя, и вскоре становится понятно, что... он не вернётся никогда.

• Эддаре было невыносимо больно думать, что его больше нет, но она убеждена, что Алвин ни за что бы не бросил её и отца. И если он не появился даже спустя месяц, значит... это не в его власти. В то же время Эда понимает, что беременна. Ей казалось, что они были осторожны - но, как выяснилось, всё же не всегда, и Эддара была благодарна судьбе за эту "оплошность". Несмотря на все сложности, которые ей грозили, она была счастлива, что частичка Алви останется с ней.

• Требования лорда Рисвелла вернуться домой и избавиться от ребёнка, пока это ещё возможно, Эда оставляет без внимания. Дочь появляется на свет в Илосе - месте, которое отец девочки считал домом. Эддара заканчивает обучение в Башне и перед отъездом успевает познакомить новорождённую малышку с Рендалом - вероятно, единственным родственником, с которым Элоди вообще когда-то встретится, ведь, несмотря на гибель Алви, Эддара продолжает придерживаться плана не возвращаться в Иларию. На прощание она просит Рендала связаться с ней, если ему когда-либо понадобится помощь - но кузнец этого, конечно, не делает. Спустя несколько лет Рисвелл узнает, что смерть забрала и его.

• Вместе с дочерью Эддара находит пристанище в гостеприимном доме близкого друга, вдали от Иларии. Там она скрывается от осуждения семьи за дочь-бастарда, и от необходимости выходить замуж за навязанного ей избранника. Для Эддары их с Алвином клятва действительна много лет после его смерти, и с годами стремление хранить верность этой клятве в сердце Рисвелл лишь укрепляется. Она находит утешение в дочери - у той его характер, и Эда часто рассказывает девочке об отце, не сомневаясь, что он был бы рад узнать, что их любовь сумела победить даже смерть и теперь живёт в светловосолой девочке с любопытными глазами того же цвета, что были у него.

• Находясь под протекцией семьи Фина, Эддара узнаёт о кончине Рисвелла-старшего, а затем, спустя несколько лет, и о смерти Рейнарда. Перед этим брат, не единожды призывавший Эду вернуться домой и обещавший обеспечить безопасность племяннице, которую так и не увидел, последней волей публично объявляет своей преемницей Эддару. Фактически, его выбор не слишком удивителен - других братьев или иных теоретических наследников мужского пола не имелось, и из двух сестёр Эда была первой по старшинству. Однако у Фэйлинн, несмотря на юный возраст, это вызывает предсказуемое негодование и страшную обиду, ведь в глазах Фэй Эддара предала семью и не достойна считаться наследницей. В отличие от неё.

• Элоди уже семь, когда Эддара наконец решается вернуться в Иларию. Там ей приходится стать жёстче - никто не рад видеть блудную дочь спустя столько лет, и Рисвелл чувствует на себе и малышке насмешливые взгляды, однако быстро это пресекает. Порой она с тоской на сердце вспоминает, о каком будущем они мечтали с Алвином, прижимаясь друг к другу под светом тысячей далёких звёзд и веря, что ничто на этом свете не сможет их разлучить...

• Тогда Эддара ещё не подозревала, насколько они были правы.

Дополнительная информация

• Опытный маг: завершила обучение в Башне звездочётов, основные направления - стихийная магия, иллюзии и онейромантия.
• Связана с Алвином клятвой крови.

Планы игру, пожелания по сюжетам и игровые табу

• Планируем играть в уголочке личные эпизоды.

Что делать с вашим персонажем в случае ухода с проекта

• Ухода в планах у нас совсем нет, но, если вдруг, желательно сделать вид, что нас не было. Либо, в крайнем случае, убить - но никому другому не передавать.

Пример поста

Тьма не принесла за собой облегчения.

Разум Леи беспокойно метался в поглотившем её мраке. Она сопротивлялась как могла - но резко накатившая усталость оказалась сильнее. Ускользающим в забытье сознанием волшебница чувствовала, как не менее обессиленный, потерявший пугающее количество крови Фабиан пытается повешевелиться, чтобы привести её обратно в чувство. Затем ощутила резкую встряску - и то был явно не Феб. Первым её инстинктом было воспротивиться - кто-то явно намеревался вновь их разделить, но все силы, что у неё имелись, она отдала Фебу, и для себя у неё не осталось запаса даже чтобы просто разлепить веки.

Лее казалось, что прошла в худшем случае пара минут. Ведь не могло же пройти больше? Но когда ей наконец удалось прийти в себя, она поняла, что даже с открытыми глазами видит лишь темноту.
Леденящая душу паника поглотила остатки её здравомыслия на бесконечно долгие несколько секунд, но в конечном итоге Леа сообразила, что это всего лишь наступила ночь. Зрение постепенно привыкало к бодрствованию, и, приглядевшись, она увидела, что через небольшое окошко в помещение всё же проникают крохи лунного света.

Леа не имела представления, где находится, но это её сейчас и не волновало. Единственное, что её заботило - это Феб, которого она, проваливаясь в сон, оставила совсем беспомощным.
Невзирая на окутывающую помещение темноту, обстановка не казалась враждебной, и когда Леа, всё ещё испытывающая слабость во всём теле, не слишком грациозно сползла со своей кушетки на пол, ни с одной из сторон не послышался грозный топот, как если бы её охраняли, попади она в стан врага. Впрочем, случись так, вряд ли она сейчас вообще была жива.

На этот раз ей не понадобился наручный компас, чтобы отыскать свою пропажу. Леа нашла Фабиана в комнатке напротив - издалека, в чистых светлых одеяниях, вероятно, оказавшихся на нём стараниями их спасителей, он был совсем не похож на того Феба, которого она видела в последнюю секунду перед тем, как потерять сознание. И всё же, Леа всё равно не сумела бы спутать его силуэт ни с чьим другим.

Бледность любимого лица всё ещё пугала её до безумия. Усевшись рядом с его кушеткой, она тихонько позвала Фабиана по имени, впрочем не слишком надеясь на ответ. Её дрожащая рука метнулась к его груди, и Леа с огромным облегчением кончиками пальцев почувствовала, что он дышит. Немного сбивчиво, беспокойно - но определённо увереннее, чем в момент, когда она обнаружила его в той дамакийской канаве, со страшной дырой в боку.

Осторожно, стараясь не потревожить сон Феба, Леа подняла край его рубахи. От воспоминаний о том, как совсем недавно ей собственноручно приходилось проникать в эту рану и заставлять его испытывать чудовищные страдания, ей вновь становилось дурно, но вместе с тем она осознавала, что это было необходимо. Сейчас же то самое место было накрыто повязкой - по виду, совсем свежей. Тот, кто доставил их сюда, явно не желал им скорой смерти - а значит, можно ненадолго расслабиться.

Впрочем, оставлять Феба одного снова Леа больше не собиралась. Накрыв повязку сначала рубахой, а потом и подтянув наверх колючее, но достаточно тёплое одеяло, она вновь заглянула в его лицо и вздохнула. Устроившись подбородком на краю лежанки и не снимая ладони с груди Фабиана, Леа прикрыла глаза. Засыпать, чувствуя стук его сердца, было куда приятнее и спокойнее, чем в одиночестве, от которого она уже успела отвыкнуть.

***

Леа никогда бы не подумала, что однажды в её жизни случится что-то настолько из ряда вон выходящее, что она станет возносить хвалу Диосу. Но всё же, это случилось.
Наутро ей наконец стало известно, куда они с Фабианом угодили. Немного владея дамакийским, северянка сумела достаточно убедительно поведать гостеприимному настоятелю храма наспех придуманную историю о том, как она и её спутник направлялись домой в Кашгардию, когда на них напали. К счастью, никто здесь не заподозрил в знаке, висящем на шее фламмандца, доказательство его принадлежности к враждебной вере, но на всякий случай Леа, оказываясь рядом с Фебом, каждый раз проверяла, надёжно ли руна спрятана под его одеждой.
Она надеялась, что Фабиан очнётся в тот же день, однако этого не случилось. Здравый смысл подсказывал, что ослабленному организму просто нужно время на восстановление, но... Что, если он не очнётся завтра? И послезавтра?

Минуло ещё полтора беспокойных и почти бессонных для неё дня, прежде чем Феб наконец-то пришёл в сознание. Леа как раз обсуждала с одним из служителей, как ей поступить, если в ближайшее время ничего в состоянии Фабиана не изменится, ведь в таком случае есть высокий риск, что он просто-напросто погибнет от истощения. Но именно в этот самый момент из комнаты, в которой она провела практически безвылазно все эти дни и часы, внезапно донёсся шорох. Тихий, едва слышный, но чуткому слуху Леи, желавшей лишь того, чтобы Феб очнулся, оказалось достаточно и этого. Вежливо прервав беседу, она тут же поспешила к Фабиану, чтобы первым делом строго наказать ему не делать резких движений и вообще не шевелиться без надобности, но когда он без слов потянулся к ней, она не сумела найти в себе силы сопротивляться, осторожно прижалась к нему и крепко зажмурилась, вдыхая знакомый аромат его волос и чувствуя волнение в груди - но теперь уже совсем не тревожное, как несколькими минутами назад.

- Со мной всё хорошо... Теперь хорошо, - в первую очередь ответила она, зная, что Феб не успокоится, пока в этом не убедится. Знала потому, что сама первым делом тоже спросила бы его именно об этом. - Но ты сильно меня напугал, - тихо призналась Леа, прижимаясь лбом к его щеке. Пару секунд спустя она всё же неохотно отстранилась. Чуть заострившиеся черты лица выдавали его измождённость, и новоявленная целительница уже предчувствовала, что в ближайшие дни ей предстоит серьёзно постараться, чтобы уговорить своего единственного и бесценного пациента как следует есть, ведь когда твой бок проткнули ножом, едва ли приходится расчитывать на скорое возвращение здорового аппетита.

- Мы на территории храма Диоса, - отвечая на его вопрос, она наверняка только подтвердила его догадки, ведь Фебу эта обстановка была наверняка знакома куда лучше, чем ей. - И останемся здесь до тех пор, пока ты не поправишься.
Никаких возражений Леа от него принимать не собиралась. Да, вероятно, находиться здесь - это определённый риск, когда веруешь в чужих богов, но в целом Дамакия относилась достаточно терпимо к любым религиям, и в этом, пускай аскетичном, но всё же комфорте Фабиан должен восстановиться быстрее, чем если бы они были в дороге, полной опасностей.

- Тебе нужно отдыхать, - вложив в свой голос всю строгость, которая у неё нашлась, Леа настояла на том, чтобы он снова улёгся на подушку. - Как ты себя чувствуешь? Только честно, - она отвела с его лба тёмную прядь знакомым ласковым движением, не скрывая переполняющей её тревоги. Леа не знала, насколько успешно ей удалось завершить то плетение, и ей оставалось лишь полагаться на внешнее состояние Феба. До этого момента ей казалось, что самое страшное закончится, когда он придёт в себя, однако это было не так. - Кто это был, Фаби? Кто напал на тебя? И... как ты оказался за чертой города?