МАЙРОН (ИМЯ ПРИ РОЖДЕНИИ - АЛВИН) | MAIRON (BORN - ALWYN)
странствующий наемник

charlie vickers

40 (23) лет | ревенант, вампир | Илос, Рионна

••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••

Образ персонажа

• Алвин не знал другого дома, кроме Илоса, хотя и прибыл в город вместе с отцом в возрасте четырех лет. Молчаливый кузнец по имени Рендал поначалу не сильно понимал, что делать с малолетним ребенком, но очень старался вести себя достойно. Очень быстро он заработал себе репутацию талантливого мастера над оружием, что позволило обеспечить безбедное существование как себе, так и Алвину.

• Мальчик ничего не знал о собственной матери, и когда пытался хоть что-то выведать, не мог не замечать глубокую печальную складку между отцовских бровей. Рендал отказывался вдаваться в подробности, все, что он сообщил, лишь имя - Айенна. Казалось, что он ее очень сильно любил, но история, детали которой станут известны мальчишке много позже, закончилась крайне печально.

• Алвин любил проводить время в кузнице отца, и Рендал, дабы хоть чем-то занять гиперактивное чадо, рано начал привлекать его к обязанностям подмастерья. Поначалу мальчику явно не хватало внимательности и концентрации, потому не обходилось без конфузов, но с возрастом он стал куда более спокойным и сосредоточенным, и даже начал проявлять определенный талант в оружейном деле.

• Магия всегда была неотъемлемой частью жизни Илоса, и Алвин достаточно рано начал грезить возможностью стать чародеем. Он понимал, как непросто пройти вступительные испытания, но проявил завидное упорство. Не сказать, что отец пришел в восторг от данной затеи, но не стал вмешиваться. А ведь упорство и усердный труд дали свои плоды, и Алвина приняли на обучение в Башню Звездочетов.

• Первые годы учеба занимала все время. Алвин очень хотел доказать, что достоин, и изо всех сил держался за свое место в Академии. Он, в целом, был достаточно общительным парнем, с огромным количеством знакомых и приятелей, и практически полным отсутствием близких друзей. Возможно, давала о себе знать конкуренция... а может просто не повезло. Но Алвин никогда не боялся одиночества, привыкнув к нему еще с ранних лет.

• Эддара появилась в его жизни во время обучения, и постепенно, шаг за шагом, активное общение начало перерастать в куда более сильные эмоции. Трудно сказать, кто влюбился первым, но Алвин первым осмелился признаться, не надеясь на взаимность, но получив гораздо большее. По мере взросления, будущие чародеи невольно начали задумываться о своем будущем, и поняли, что друг без друга его уже не представляют - но, увы, всплыла очень существенная проблема.

• Семья Эддары не пришла в восторг от претендента на сердце дорогой дочери, и пусть сама девушка была настроена решительно, влияние и деньги могут сыграть роковую роль. Алвин как раз возвращался после очередного визита к отцу, когда его подстерегли в темной подворотне... а дальше была темнота.

• Говорят, умирать страшно. Алвин же не помнил ничего - только как очнулся уже в новой сущности. Все еще не до конца осознавая себя в новой ипостаси, он не решился показаться на глаза Эддаре, или же отцу, которые, как выяснилось, считали его мертвым. И ведь Алвин правда умер... и когда, собравшись с духом, спустя пару лет, он все же решился отыскать Эддару, то увидел ее с ребенком, в компании другого мужчины. И искренне решил, что девушка поступила самым правильным образом - жила дальше, уже без него.

• Алвин умер, зато появился Майрон, реверант, вампир, свыкающийся со своей новой сущностью. Он скитался по землям, изучал легенды о себе подобных, выживал, но не мог оставить прошлую жизнь совсем позади. Периодически наводя справки, Майрон узнал о гибели отца, и о том, что Эддара жива и здорова, и даже вернулась к себе на родину. Желание увидеть ее хотя бы еще один раз в какой-то момент стало совсем невыносимым, и вот, спустя годы, Майрон вновь решился рискнуть - и, кажется, его ждет очень много интересных вестей.

Дополнительная информация

• Мать Алвина была перевертышем, но сам он данной способности не унаследовал. В отличие от собственной дочери от Эддары, о существовании которой пока не знает.
• Детали происхождения матери узнал от отца незадолго до гибели.
• Обучение в Академии так и не закончил, был убит буквально за пару месяцев до выпуска.
• Из чародейских наук разбирается в иллюзиях, ограждении и артефакторике.
• Все еще неплохой кузнец и мастер над оружием.
• Владеет всеми способностями вампира.
• Незадолго до смерти Алвина они с Эддарой принесли друг другу клятву крови, поклявшись в верности.

Планы игру, пожелания по сюжетам и игровые табу

• Планы на игру - развивать личную ветку.

Что делать с вашим персонажем в случае ухода с проекта

• Сделать вид, что его вообще не было... ну или отправить в далекое путешествие.

Пример поста

Фабиан не боялся смерти.

Даже будучи ребенком, появившимся в этом жестоком мире столь не менее жестоким способом, он видел смерть, шатаясь под руку с сестрой по злачным закоулкам шумного Шатруа. Болезни, голод, ранения в результате бестолковых и бессмысленных драк и потасовок - причины гибели простого люда разнились, но результат всегда был одним.
Печальным, и до горечи неотвратимым.

Научившись ценить то немногое, что имеет, Феб, уже будучи подмастерьем деда, дал себе обещание, что обязательно выживет. Несмотря на тленную серость, что окружала ранние годы его жизни, Лагард каким-то удивительным образом сумел взрастить в душе стремление… нет, не к большему.
Стремление существовать.
В отличие от той же Виенны, желание реализовать амбиции не было неотъемлемой частью натуры мальчишки с раннего детства, оно пришло куда позже.

Но Фабиан рано понял, что хочет жить.

Он мечтал о… многом. Путешествия, приключения, возможность изучить и увидеть весь необъятный мир. Лет в восемь Феб даже осмелился озвучить свои скромные чаяния сестре, но получил в ответ лишь снисходительный взгляд, без намека на понимание. Виенна часто так на него смотрела, но Фабиан слишком поздно заметил данную особенность.

Он слишком много важных вещей на протяжении всего своего пути замечал слишком поздно.

Возможно, можно было бы что-то исправить, изменить, повести по иной дороге.
Возможно, не попади Феб на войну, в самое пекло боя, да еще в столь юном возрасте, его характер сложился бы иначе.
Возможно, не старайся оруженосец Лагард так отчаянно впечатлить ослепительного Луи Артуа, то не стал бы убийцей. И да, война не обходиться без зловонных вражеских трупов.
Но Фабиан убежден, что до конца своих дней не сумеет окончательно отмыть руки от воображаемых следов чужой крови, как и не отделается от мысли - а были ли противники на самом деле такими уж врагами?

Впрочем, Лагард, пусть и жалел о многих своих проступках, но участие в военных компаниях к таковым не относил. Его дело было маленьким, и юнец лишь выполнял приказы. Он вглядывался в глаза поверженных врагов… Фебу даже казалось, что как-то раз он даже сумел углядеть тот самый момент, когда огонек жизни окончательно угас, и крепкий приземистый мужчина безвольно обмяк в его крепкой хватке.
И ему очень хотелось верить, что истерзанная душа тогда наконец-то смогла найти умиротворение, наряду со многими другими.

Потому он и не боялся оказаться одной из них.

Вероятно, перед смертью принято вспоминать о чем-то очень важном. На самом же деле весь этот романтизированный подход с треском разбился о тривиальную правду, в которой Лагард имел сомнительно счастливую возможность убедиться уже дважды - перед смертью очень тяжело о чем-то думать в принципе.
Но, в случае Фабиана, все его мысли занимала Леа, причем оба раза.

Если он о чем-то и жалел, так это о необходимости бросить девушку одну в столь рисковых обстоятельствах.
А ведь решение казалось столь близким…
У Фабиана сердце разрывалось, как только в мутном сознании появлялись картинки гипотетических сцен - как Леа не дожидается его, как пытается его найти… Как в итоге уплывает в Йоттунланд одна, оставив все пережитые потрясения в прошлом.
Но сам бы он на ее месте смог бы вот так просто уплыть?

Находясь на грани между явью и лихорадочных забытьем, Фабиан сжимался сильнее, в надежде получить хоть немного тепла. Но сырая почва, наряду с сильными порывами ветра и периодически срывающими осадками, пронзали объединенными силами все его существо, вызывая мелкую дрожь.
Он уже не чувствовал ничего, кроме леденящего холода.

Когда рядом оказалась Леа - такая живая, теплая, со слезами на щеках и срывающимся голосом - Фабиан поначалу почти поверил, что уже умер. И так вот выглядит его рай.
Несколько мгновений потребовалось, дабы понять - нет, он еще живой.
И Леа отчаянно старается удержать бедового фламмандца на этой бренной земле.

- Не стоит, - прохрипел Лагард, слабо улыбаясь. Но последующий за этим легкий поцелуй устранил все остатки его сопротивления.

Да и, вероятно, не очень то он и хотел сопротивляться.

С магией Фабиан был знаком плохо. Способностями обладал его отец, в свое время решивший, что именно Виенна достойна трат в размере целого состояния, дабы иметь возможность стать волшебницей.
Сам Феб старался об этом не думать, и даже не завидовал - почти.

Он знал, что у Леи не всегда получается совладать с ее способностями, но полностью ей доверял. Он слышал, как она шептала, что может быть больно, и думал, что готов ко всему.
И ошибся.

Он кричал, и не узнавал свой голос - да имело ли это значение? Пелена острой боли застилала взор, вытесняла из сознания любые мысли. Фабиан не очень понимал, что происходит. Он не смог даже сформулировать мысль «уж лучше бы я правда умер», как все внезапно прекратилось.

И стало легче.

Рана все еще отчетливо ощущалась, но боль казалась вполне терпимой. Дрожь постепенно утихала, хотя ослабевший организм все еще стремился отключится, получить долгожданный отдых от всех потрясений. Феб невольно коснулся пальцами окровавленной рубахи, затем ощутил рубцы на собственной коже - рванные края затянулись, и больше не кровили.

Он словил взгляд Леи, что сильнее прижалась к нему, и беспокойно дернулся, когда девушка отключилась. Внутри что-то оборвалось, вновь - ну зачем, почему она так рисковала? Обвивая руками ее стан, Фабиан чуть успокоился, отчетливо различив размеренное дыхание и четкий ритм девичьего сердца.

Он боролся с темнотой, не позволяя сознанию ускользнуть, что было крайне непросто. Окончательно потеряв ощущение времени, Лагард лишь отметил, что на небе светило солнце - не столь ярко, как хотелось бы, учитывая время года - когда вокруг них собрались какие-то люди.
В нос ударил резкий запах ладана. Фабиан еще пытался сопротивляться, но силы окончательно его покинули, стоило кому-то поднять сперва Лею, а потом и его самого.
В этот самый момент Лагард отключился.

***

То пробуждение нельзя было назвать самым худших в его жизни - с видом темной и зловонной канавы, сразу после того, как Фабиан «умер» в первый раз, конкурировать было трудно в принципе.
Сейчас же перед глазами была светлая и даже почти просторная комната. Он лежал на чем-то не слишком мягком, но достаточно комфортном. Слева было окно, там опять светило солнце.
«Сколько же я проспал?» - мелькнула мысль.
А за ней лавиной полетели разномастные воспоминания обо всем пережитом.

Фабиан резко поднялся и попытался сесть. Кольнуло в правом боку - не так сильно, но ощутимо, и он сморщился.
Почти сразу послышались поспешные шаги, и перед глазами появилась Леа. Девушка выглядела явно уставшей, но целой. Не сдержав выдох облегчения, Феб тут же потянулся к ней, сжав лицо в ладонях и притянув к себе.

- Ты в порядке? Что… - он кашлянул, оглядываясь и рассматривая обстановку более внимательным взглядом. Комната казалась скромной, даже почти пустой, но на удивление опрятной. Неподалеку от его лежанки находился небольшой стол, заставленный многочисленными склянками и мисками со ступами. Феб сглотнул. - Где мы? Кто… кто нас подобрал? - уточнил Феб у Леи.

Хотя был почти уверен, что уже знает ответ.