РОСЛИН РЕДВАЛЬД | ROSLYNN REDWALD
Дочь принца Вальдена — младшего брата королевы,
маленькая пташка при королевском дворе

Emily Carey

18 лет | человек | Вальден

••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••

Образ персонажа

• Дочь Годвина Редвальда, младшего брата королевы Хальдис. Мать — Алисанна Редвальд, представительница древнего рода, возникшего еще во времена до Катастрофы.

• Происходит из семьи амбициозных родителей, по сей день не оставивших мечты — хотя сам принц Годвин скорее употребил бы словечко «планы» — подступиться к трону, а то и занять его, буде возможно. На первый взгляд Рослин начисто лишена подобных устремлений, производит впечатление бесхитростной, благовоспитанной девицы, не способной на участие в сложных интригах и предательства, особенно своих близких.

• Рослин — послушная дочь и примерная сестра. Во всем подчиняется матери и отцу, боготворит старшего брата Гвидиона. Впрочем, несмотря на безропотность и застенчивый, мягкий характер, кроткий нрав, понимает больше, чем показывает. Рано усвоила, когда нужно промолчать или, напротив, сказать слово, научилась наблюдать и подмечать то, чего не видят остальные. Этим пользуется ее отец, принц Годвин, понуждая дочь пересказывать чужие беседы, запоминать, казалось бы, несущественные детали, которых коснулся ее внимательный взгляд.

• Не глупа и прекрасно осознает, что, при всей любви родителей к ней, является если не «разменной монетой», то выгодным вложением в будущее их семьи, удобным инструментом в воплощении честолюбивых замыслов Годвина Некоронованного. Пока не имеет собственной четкой позиции, во всем полагается на старших, доверяя матери и отцу в том числе и свою судьбу, наивно полагая, что они знают лучше и желают собственным детям лишь счастья.

• Со своими кузинами и кузенами королевской крови сохраняет отношения от вежливо-нейтральных до самых дружелюбных, по крайней мере внешне. Искренне считает Скади Редвальд близкой подругой, несмотря на разницу в положении и характерах, поэтому распоряжение отца «присматривать» (иными словами, шпионить) за принцессой — дочерью старшего сына королевы сперва расстроило Рослин, она плохо спала и почти не ела, сказавшись больной, однако вынуждена была примириться со своей новой задачей. Разрывается между чувствами и долгом, ведь слово отца для нее — закон, который милая Рослин пока не готова преступить.

Дополнительная информация

• За свой покладистый характер, но яркую внешность, унаследованную от матери, получила в семье прозвище Сойка и ласковое обращение «пташка».

• Обучена грамоте, красиво поет и искусно вышивает, безупречно танцует, всегда вежлива и обходительна — Рослин одна из наиболее завидных невест при дворе, даже если не брать в расчет ее солидное приданое.

• Необыкновенно усидчива и тиха, любимое времяпрепровождение — прогулка в саду, спокойный вечер за рукоделием или в кругу семьи. Тем не менее втайне — даже, пожалуй, от себя самой — завидует Скади Редвальд, с которой дружна, ее свободолюбию и строптивому, смелому нраву. Нередко, пускай и тщетно, отговаривает принцессу от «неподобающих леди поступков» — строгое воспитание не позволяет Рослин и помыслить об участии в оных.

• Магией не владеет, чудесами не наделена.

Планы игру, пожелания по сюжетам и игровые табу

• В приоритете, очевидно, участие в дворцовых интригах и хитросплетениях сюжета, связанного с борьбой за корону. Хочется поставить перед Рослин сложный моральный выбор и посмотреть, как же она поступит и чью сторону примет в назревающем конфликте.

• Ограничений по темам для игры нет.

Что делать с вашим персонажем в случае ухода с проекта

• Персонаж акционный.

Пример поста

Когда в канун Страшной Ночи мадам Бланко объявила, что «праздник», которого Сиф еще девочкой боялась, она встретит на улицах Колесписа, та ничуть не удивилась. Последние два дня бордель пустовал. Далеко не праздничная суматоха царила на каждой улочке, пока город не сковал мучительный страх. Те, кто побогаче, укрылись в крепких поместьях и храмах, а кто победней — спрятались в собственных хибарах. Немногих оставшихся клиентов, из тех, кому было нечего терять, разогнала сама хозяйка борделя, и обслуживать стало некого.
Надеялась мадам Бланко дожить до завтрашнего дня? Собиралась отбиваться от дикарей голыми руками? Не своими, разумеется, но головорезов и наемников, что неусыпно хранили покой и набитые доверху сундуки одной из самых богатых и влиятельных женщин столицы.
Оставлять без дела подопечных мадам Бланко не привыкла — вот и Сиф без дела не осталась. Даже в такую Страшную Ночь, как эта.
Дело привело Златовласку — шутка ли? — аккурат в рассадник беспорядков, вновь охвативших несчастливый город.
Волчий угол метался в горячке, превратился раньше срока в поле брани. Избежать ее тщетно пытался каждый обитатель смрадных трущоб Колесписа. Даже самый последний пропойца, продажная шлюха и нищий вор хотели жить.
Волчий угол, черное сердце золотого града, гнал по венам столицы вместо крови отчаяние, грех и свистопляску, что танцуют на костях умершего его враги.
«Если варвары не поспешат, глядишь, ничего-то им уже и не достанется», — горько усмехнулась Сиф. Ее золотые волосы скрывал капюшон, а сама Златовласка обернулась в грязный балахон нищенки. В таком неопрятном, зато не привлекающем внимание виде она пробиралась по знакомым с малолетства переулкам.
События последних дней изменили Волчий угол и другие, куда более благополучные, районы Колесписа. Узнать их сегодня, сквозь сутолоку и крики, резню и скопления ослепших от ужаса людей, что двигались тяжело и вяло, оказалось задачей непростой. Даже если бы Сиф пришло в голову затеряться в толпе и сбежать прочь, ничего бы у нее не вышло: все возможные пути из города, которые она знала, были перекрыты или забиты вопящими глотками перепуганного люда.
Впрочем, о побеге Сиф и не думала. Она шла вперед, ведомая подсказками бездомных да попрошаек: у нищих всюду есть глаза, а заработать лишний лиар они были не прочь даже в самые трудные времена. Набеги дикарей едва ли страшили народ Волчьего угла сильней, чем угроза тюрьмы, чумы или голода, к которой бедняки давно привыкли.
Младшую сестру графа Мартеса Сиф узнала сразу, хотя видела впервые. Семейное сходство не заметить было нельзя: те же острые черты, надменный взгляд, важная осанка.
Не все ли аристократы таковы? Может, дело вовсе и не в кровном родстве? За свою недолгую жизнь повидала богатеев Сиф немало, и с годами отличать одного от другого становилось все сложней.
Наверное, про шлюх многие из них могли сказать то же самое.
И все же было в графине — а разыскать мадам Бланко поручила именно ее — что-то, что заставило Принцессу с нескрываемым любопытством разглядывать молодую женщину и ее пеструю компанию добрых пять минут. Особое внимание ее привлек огромный пес. Настоящий волк? Или новая порода? Сиф не знала, а спрашивать было недосуг.
— Смилуйтесь, леди Мартес, — чуть не на колени пав, взмолилась Сиф, будто по незнанию назвав графиню по фамилии брата, но не мужа; будто знала лишь, что разыскать ей нужно было сестрицу графа Иво, и не больше. — Хозяйка, хорошая подруга Вашего брата, не желает Вам зла, и если хоть волосок упадет с Вашей головы, мне не сносить своей.
Сиф не лгала: мадам Бланко была скупа на ласку и доброту, но за неудачи наказывала щедро. Златовласка и сама не сказала бы наверняка, кого стоило бояться сильней: владелицу борделя, куда Сиф вернулась бы с пустыми руками, или дикаря, что мог настигнуть ее на обратном пути.
— В Волчьем углу, миледи, всюду уши: не пристало нам разбрасываться именами и адресами у всех на виду, — понизила голос Сиф. В этом не было нужды: уличная разноголосица и так не давала чужому уху расслышать то, чего не следовало.
— В городе сейчас небезопасно, а Вы, вижу я, и безо всякой помощи можете постоять за себя, — польстила графине Сиф. — Но разве не хотите Вы увидеть брата? И не лучше ли переждать напасть в кругу друзей?
Чудовищных размеров псина все смотрела на нее большими черными глазами, и, заметив на себе тяжелый взгляд, на минутку Сиф прикрыла рот.
— Ну а если мне все же нужно заслужить Ваше доверие, пусть и такой ценой… — продолжила она, а затем, пустив слезу, наклонилась к эльфийке, что приняла за служанку графини, и прошептала ей на ушко фамилию и адрес.
Имя, явно принадлежавшее кому-то из знати Колесписа, и место загодя назвала ей мадам Бланко, а Сиф, позже проходя мимо последнего, догадалась: убежище принадлежало то ли самой владелице «Аленького цветочка», то ли тайной организации — об этом Принцессе оставалось лишь гадать. Мадам Бланко была неглупа и не собиралась приводить родню самого графа Лейховена в публичный дом, но обеспечить безопасность девушки, похоже, намеревалась всерьез.
Вот бы и Сиф оказаться вдруг сестрой какого-нибудь графа! Пусть даже сводной или внебрачной — все равно. А эта леди еще и нос воротит от предложения о помощи. Да Сиф бы и спрашивать не стала, куда ее ведут и зачем: в конце концов, разобраться с недоброжелателями можно было и потом.
Редко Сиф могла понять, что творится в головах у этих напыщенных аристократов. Да и большая ли разница? Куда больше Златовласку интересовало содержимое толстых кошельков.
Тем сильнее было ее удивление, когда оказалось, что поиски графини Мартес неслучайно привели в один из самых мрачных закоулков Волчьего угла, если можно было представить место еще мрачней. О жилище почившей черной ведьмы, совсем недавно пережившем еще и пожар, ходили самые зловещие слухи. И вот поди ж ты — что могло понадобиться молодой аристократке в эдакой лачуге?
Про нынешнего обитателя проклятой хижины молва говорила всякое. Одна половина Волчьего угла считала его безумцем, другая посмеивалась, остальным же не было до незнакомца никакого дела. До сей поры Сиф он тоже был безразличен, однако при более близком знакомстве вызвал интерес.
Пока графиня и алхимик вели беседу, Сиф глазела на стеклышки и сосуды с самым причудливым содержимым, но трогать не решалась: мало ли что в них? Вмешиваться в разговор Принцесса не спешила; слушала да наблюдала: что-де там ответит странного вида незнакомец на предложение богачки? И не пригодятся ли его услуги самой мадам Бланко?