CASSLYN THE BRANDED | КЭССЛИН МЕЧЕНЫЙ
наемник

Tav male drow head 4 (Baldur's Gate 3)

124 | айре | Дал Ри

••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••

Образ персонажа

● Кэсслин мак Гарамот из Белой ветви - имя, которое Кэс не произносит более, ни на поверхности, ни в подземных айрских чертогах. Род Белой ветви стал символом - неудачи, расплаты и непоколебимой власти, которую имеет Аннар мак Маэглин в подземных чертогах Дал Ри.

● Многие в разные периоды Дал Ри роптали на власть князя, который просидел на троне вечность и просидит еще не одну - но только Белая ветвь более шестидесяти лет назад были услышаны. Конфликт достиг пика с вооруженным столкновением - и итогом усобицы стало полное уничтожение оппонентов, в назидание их союзникам и на радость противникам.

● Традиции семьи предписывали отомстить или умереть. Кэсслин не сделал ни того, ни другого. Он сбежал, унося с собой меч своего отца - тонкий, легкий и смертельный клинок с волшебным камнем, надеясь однажды заставить Аннара расплатиться за содеянное.

● Сначала Кэс нашел пристанище в Дал Ангре. Но шло время, а вести о падении Белой ветви, переложенные на храбрые баллады и легенды, которые втаптывали в грязь историю его семьи, дошли и туда - и Кэс окончательно покинул земли айре. Презрение к людям, воспитанное в Дал Ри, перестало иметь значение, и у смертельного врага своего народа он рассчитывал найти если не утешение, то хотя бы забвение.

● Никто на поверхности не знал настоящего имени Кэса, да и никому не было дела, пока он хорошо владел мечом, и ему за это хорошо платили. Клинок отца выпил немало крови людей и нелюдей. Кэс прибивался к группам наемников, которым хватало работы. Новоиспеченное королевство, красиво объединенное под гордым знаменем Харальда Редвальда, все еще помнило былые победы и поражения, и долго после объединения княжества вели между собой мелкие конфликты, не гнушаясь разбоем и грабежами на землях соседей, с которыми теперь были одним народом. Кэса моральный вопрос не волновал. Он примкнул к Повелительнице волн - команде пиратов, которые работали на холденского прибрежного графа - и они совершали набеги на Эйдин и Пятиречье, делясь добычей со своим покровителем, пока один из таких набегов не стал последним. Часть команды убили, часть захватили в плен и вскоре продали в рабство в рионнийский Тарим.

● Где-то там Кэс обзавелся татуировкой в половину лица и лишился отцовского клинка. Он пережил немало боев в ямах Тарима, в отличие от его противников, и вскоре был перепродан в качестве телохранителя для одного из таримских аристократов. Удивительно, что именно от того, кого Кэс был вынужден называть хозяином, Кэс узнал множество вещей о жизни людей - вещей, которые в его бродячей жизни, ему не довелось узнать. Хозяин был человеком просвещенным и культурным - и потому Кэс мог носить хорошую одежду и пить хорошее вино и даже хорошо жить, если бы забывал хотя бы на секунду о зачарованном ошейнике, который носил, не снимая.

● Потребовалось время, чтобы выяснить, как взломать чары. Кэс сбежал и первым же кораблем прибыл обратно в Вальден, в холденский порт, где и осел, спрятавшись на дне среди преступников и подпольных групп, делая то, что умеет хорошо - убивать.

Дополнительная информация

● Очередной твинк Анники

Планы игру, пожелания по сюжетам и игровые табу

●Приключения, личные драмы, арка адаптации и проработка травм, подпольные конфликты в городе

Что делать с вашим персонажем в случае ухода с проекта

● Считать, что свалил из Холдена искать новые приключения на просторах Срединных земель

Пример поста

На мгновение холодное лицо Элисанд преображаются, и Кэс видит неприкрытую ярость. Ярость, которая в таких случаях почти всегда сопровождается болью. И он внутренне готовится к этой боли, к тому, чтобы принять эту боль с достоинством — не умолять, когда она заставит своего эльфа открыть клетку и вытащить его отсюда, чтобы она могла залить его кровью песчаный пол тюрьмы, и не кричать. Тифлинги несколько раз били его, допрашивая о лагере гоблинов. Им он ничего не сказал. Но они и не знали, как причинять настоящую боль.

Она, он уверен, знает.

И все же она ничего не делает. Сдерживается. Кэсу везет — если бы за наглость ему каждый раз платили холодным тоном, на нем было бы гораздо меньше шрамов. Больше искушать судьбу он не хочет и отводит взгляд на ее руку с артефактом. Но ненадолго — Кэс цепляется за слово “пока”, и неосторожно вскидывает взгляд на ее лицо снова, пытаясь понять, что это значит. Означает ли это, что ему дадут возможность задать свои вопросы? Или выпустят.

Он успевает заметить, как она переглядывается с эльфом. Тот все еще держит свой кинжал, а когда встречает взгляд Кэса, смотрит враждебно. В свете факела его глаза кажутся красными, как у его народа, но больше ничего общего между ними нет, и Кэс уверен, что единственная милость, которую Ллос могла оказать ему — милость холодной стали. Кэс не отводит взгляда от эльфа, разминая запястья за спиной.
Жалкое создание, которому она оказывает слишком большую честь. Кэсу интересно, управляет ли она эльфом мысленно, так же, как Минтара управляла им, но отбрасывает эту идею.

Если бы она могла, она бы уже выпотрошила его мозг, но вместо этого она продолжает разговаривать с ним. И даже отвечает на его вопрос, чем окончательно его удивляет.

Что это, торг? Она настолько в отчаянном положении? Ему все больше хочется понять, кто такая эта Элисанд, и Кэс снова всматривается в ее лицо, пытаясь вспомнить. Имя звучит знакомо. Или нет. Возможно, он не знает. Возможно, личинка в его мозгу что-то повредила. Неважно.

Кэс облизывает пересохшие губы. Если не знает, сколько здесь дроу, вряд ли была у Минтары. Выбор не из лучших. Бэнры — могущественная семья, с которой ему не хотелось бы начинать вражду. В то же время Минтара вышла из-под покровительства Ллос, как и он сам, когда она подсадила ему эту личинку. Как и все остальные дроу в окрестностях. Кэс взвешивает и решает, что не хотел бы навлечь на себя еще большую немилость Паучихи, покрывая тех, кто в любом случае заслуживает наказания.

— Отступница, — говорит он на языке эльфов Андердарка, а потом переходит на всеобщий. — Минтара Бэнр. С ней двое. Если она не привела больше за это время.

Он колеблется, не сразу решаясь зайти дальше.

— Ты ведь не одна из них. Выпусти меня. Я хочу искупить все, что сделал.

В памяти всплывают тучи, в которых тонет вершина башни. Все, что он сделал, он сделал не по своей воле, но вина на нем. Ллос безразлично, почему. Ему придется постараться, чтобы эта стерва приняла его обратно, и желательно, пролить много крови.

Кэс делает еще шаг, ближе к прутьям решетки, и эльф предостерегающе наставляет на него кинжал. Кэс замирает.

— Отдай мне мой меч, если хочешь моей крови, faerie, — говорит он эльфу тихо, но зло.