КАСТЕН МАЛЬКОЛЬМ АРВИД КАЛЬДЕР | KASTEN MALCOLM ARVID CALDER
Его Милость, граф Энселора [герцогство Олдвин, княжество Холден], лорд-юстициар короны Вальдена

matteo martari

37 лет | человек-вальдиец | Вальден

••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••

Образ персонажа

Лорд-юстициар короны Вальдена, человек строгой логики и холодного рассудка, воспитанный в традициях служения порядку. Его сила не только в знании законов и прецедентов, но и в умении претворять их в действие: он организует розыскные походы, руководит маршалами и доводит волю Кайр Параля до самых дальних земель. Кастен умеет принимать быстрые и обоснованные решения в условиях смуты — там, где переплетаются дворянские распри, влияние культов и последствия Катастрофы.

Знатное происхождение и годы светского воспитания дали ему твёрдость в обращении с власть имущими и умение управлять людьми — от деревенских общин до княжеских советов. Его должность обязывает разбираться не только в праве, но и в культурных и исторических особенностях пограничных земель, где каждая ошибка способна вспыхнуть беспорядком. Мандат юстициара делает его слово равным закону: он вправе выдавать розыскные приказы, вершить суд и направлять отряды королевских маршалов туда, где угасает сила короны и лишь печать закона удерживает порядок.

Кастен Малькольм Арвид Кальдер, кровь от крови последователей пути чести, происходящих из почтенного рода военных наместников, рыцарских управителей и кастелян; ветвь Арвид — оплот преданности обоюдоострому мечу; семья Кальдер — багряная кровь на его лезвии. Отец семейства, Малькольм Арвид Кальдер, влиятельный распорядитель гарнизона и наместник графства Энселор, хитростью, ложью и угрозами добился брака с молодой внучкой одного из влиятельных лордов Данмора, и тот урок, горько усвоенный в юности, мать затем преподала и своим отпрыскам: всякий, вхожий в дом Кальдер, не более заскорузлой ветоши в её владениях, но всякий, доказавший свою доблесть и преданность — её трофей во славу родового имени.

В роду Арвид Кастен – ценный ресурс: первый наследник и оплот гвардейских амбиций; он покорно и последовательно претворял в жизнь чаяния предков. Лязг скрещённых мечей и тяготы военной службы прельщали его пуще звона серебряных монет в гаманце. С юных лет он предпочитал светской праздности службу в гарнизонах и участие в вооруженных экспедициях: молодой Кальдер прошёл через несколько кампаний на границах Холдена, участвовал в операциях против мародёров и в подавлении стихийных междоусобиц. Там, в кавалькаде завоевателей и пращуров нового объединённого королевства, он узнал цену приказа, дисциплины и той жёсткости, что составляет хватку потомков влиятельных вассалов Редвальдов.

Гисцилия, тревожась за сына, непрестанно вторила ему – юдоль воина запятнает его имя кровью и породнит с отцовской тиранией, навлечет беду на всю семью, но Кастен был непреклонен.  Покорно кланяясь матери, он вновь и вновь покидал Энселор, прославляя родовое имя службой короне.

Очередную победу под щитом фортуны Гисцилия распорядилась встретить пышными плясками бродяг-вагантов: предваряя разрушительные последствия пыла юношеского раздолья, графиня провела торжественную церемонию инициации старшего наследника, а вместе с тем очертила для Кастена чуждые ему ценности зрелости, где обязанности земельного наместника не уступали воинской доблести. Впрочем, со временем стезя воителя уступила место иному призванию: юношеский запал к походам угас, но не ослабла верность короне и стремление быть для неё карающей дланью — нести закон и волю Кайр Параля в самые отдалённые уголки королевства. Кастен решился отказаться от части наследных претензий в пользу младших братьев и поставить под сомнение не только рутинные ожидания рода, но и авторитет старших Кальдер; и пускай долг немилости на многие годы стал ведущим лейтмотивом семейных распрей, Кастен не разорвал семейные узы, но укрепил графиню в желании остепенить непокорного сына. Сделать его угодным – не роду, но собственному обездоленному сердцу.

В зените Эпохи Раскола и активного воссоединения провинций под властью Редвальдов политический вектор сместился с завоеваний на внутреннюю консолидацию и восстановление институтов. Время то стало для Кастена судьбоносным: он сменил ношу стали на канцелярию государственных эдиктов, превратив полевой опыт и умение управлять людьми в плодородную почву для самых смелых монарших реформ. Скоро к его обязанностям добавились труды графского баллифа, затем — полномочия арбитра в спорах между вассалами и участие в судебных инспекциях. Амбиции Кастена подчинялись единственному постулату: «всё или ничего». За выслугой, принесшей чин сенешаля, последовала должность юстициара и, с особой королевской милостью, лорда-юстициара. Теперь из-под его пера исходили не только судебные мандаты и указания, но и дигесты, упорядочивавшие разночтения законов на местах, а также документы, распространявшие королевскую волю по обширным землям Вальдена. Сосредоточенная в его руках власть сделала его личным проводником закона короны — человеком, чья печать и имя стали символом порядка в самых отдалённых уголках королевства.

Служебное положение Кастена теперь определялось не доказанной силой, а верностью короне, и новый статус в Энселоре приняли с гордостью, охотно спланировав материнским указом выгодный титульный союз. Облюбованная Гисцилией избранница, ярлскона Линдисфьялля, поначалу обратилась опальному графу костью в горле; капризная, изнеженная родительской лаской, Элеонора едва ли ощущала среди заснеженных уступов Лифьяберга стужу более обжигающую, чем на руинах империи.

Вскоре после свадьбы над молодой четою разверзлась трагедия: в ту самую ночь, что должна была подарить дому Энселора наследника, Элеонора угасла вместе с новорождённым сыном. Младенец, так и не успевший обрести имени, обрёл покой в родовой усыпальнице, и гул плача отозвался в сводах замка тягостным молчанием. Смерть жены и ребёнка переломила Кастена: некогда горячий и устремлённый вперёд, он окаменел в своей скорби.

Утрата внука разом пересилила материнскую строгость – той ночью, как на небе вспыхнули первые отблески гончей, Гисцилия занемогла, так и не оправившись к утру. Тогда скорбь сделалась единственным спутником Кастена, и всё, что прежде держалось на надежде, уступило место стойкости: отныне он стал и опорой, и карающим судом для самого себя, обратив печать утрат в обет непоколебимой преданности долгу и короне.

Хронология

548 — рождение
Сын Малькольма и Гисцилии Кальдер. Детство провёл в атмосфере военной строгости и родовых амбиций.
554–560 (6–12 лет)
Начальное образование: письмо, счёт, основы рыцарских и воинских упражнений; формирует характер в отцовской строгости и материнской жертвенной гиперопеки.
564 (16 лет) — вступление в гарнизон
Покидает дом и поступает на службу в гарнизон Энселора; первые реальные применения военной дисциплины.
566–574 (18–26 лет) — пограничные кампании
Участие в походах на границе с Холдeном: бои с мародёрами, подавление междоусобиц. Здесь он закаляется как офицер, учится командовать людьми.
575–577 (27–29 лет) — возвращение в Энселор и первые административные обязанности
Назначение на должность графского баллифа (распорядителя хозяйственных и судебных дел).
577–578 (29–30 лет) — арбитраж и инспекции
Получение полномочий арбитра в спорах между вассалами; участие в судебных инспекциях — знакомство с тонкостями королевской юрисдикции.
579 (31 год) — чин сенешаля
В условиях политического сдвига Кастен окончательно переводит службу в канцелярию; за выслугу и заслуги получает чин сенешаля.
580 (32 года) — назначение юстициаром
Расширяются обязанности: подготовка мандатов, производство дел, руководство маршалами, розыскные мероприятия, контроль и исполнение суда на местах.
581 (33 года) — лорд-юстициар
Получает титул лорда-юстициара; формирует дигесты, королевские указания и механизмы их внедрения на землях Вальдена.
582 (34 года) — материнский титульный союз, брак
Гисцилия организует выгодный титульный брак Кастена с ярлсконой Линдисфьялля, Элеонорой.
583 (35 лет) — смерть жены и новорождённого сына
В ночь родов Элеонора и младенец погибают. Утрата глубоко потрясает Кастена и ломает прежнюю эмоциональную раскованность.
584 (36 лет) — ухудшение и смерть Гисцилии
Гисцилия не переживает утраты внука; болезнь подтачивает её силы и вскоре приводит к смерти. Потери окончательно замкнули Кастена.
585 (37 лет) — настоящее
В настоящий момент Кастен отправлен по поручению короны для розыска посла Айре, обвиняемого в шпионаже, подстрекательстве и похищении. Её имя связывают с придворными интригами и, возможно, с исчезновением королевы. Кастен должен доставить её в Кайр Параль — живой или мёртвой — и отыскать все собранные ей архивы, которые могут оказаться свидетельством её шпионажа.

Ближайшие родственные связи

Малькольм Арвид Кальдер, 67 лет — отец, жив [наместник графства Энселор, распорядитель гарнизона в княжестве Холден].
Гисцилия Кальдер (урождённая Крейндсельская), † 58 лет — мать, мертва [знатная уроженка Данмора, брак с Арвидами укрепил союз земель; скончалась вскоре после смерти внука].
Элеонора Кальдер  (урождённая Рейвильд), † (умерла в 22 года) — жена, мертва [ярлскона Линдисфьялля; скоропостижно скончалась при родах вместе с первенцем].
Неназванный наследник Кальдер, † (умер при рождении) — сын, мёртв [умер при родах вместе с матерью; похоронен в усыпальнице рода Арвид в Энселоре].
Вальдемар Малькольм Арвид Кальдер, 36 лет — младший брат, жив [офицер королевской армии, служит в Вальдене].
Рудольф Малькольм Арвид Кальдер, 32 года — младший брат, жив [управляет земледельческим хозяйством Энселора, ближе к отцу по духу, недолюбливает Кастена за отказ от земельных обязанностей].

Дополнительная информация

• Магией не владеет, но активно использует достижения артефакторики.
• Иногда действует не строго по букве закона, а по его смыслу и справедливости.
• Носит при себе старый перстень матери, хотя никогда его не надевает.
• Спит очень чутко и просыпается от малейшего скрипа.
• Почти не умеет плавать и избегает рек и озёр.
• Имеет привычку поправлять перчатки, когда нервничает.
• Любит слушать старые саги, особенно о Катастрофе и Моргаладе.
• Запоминает имена даже простых солдат и слуг.
• Пишет очень чётким, каллиграфическим почерком.
• Хранит несколько именных списков людей, которых когда-то приказал казнить.
• Никогда не забывает предательства, даже мелкого.
• Может проявлять жестокость к пленным, если уверен, что это ускорит правосудие.
• Испытывает искушение использовать знание права ради манипуляций, а не справедливости.
• Чаще всего молчит о том, что лично сомневается в королевской политике, хотя по долгу обязан её отстаивать.

Навыки:

• Владение мечом и коротким клинком. Вырос в дворянской школе фехтования и закален в походах; техника у него прагматичная — сочетание дуэльной точности и полевой эффективности.
• Командование подразделениями. Опыт управления десятками и сотнями воинов в пограничных кампаниях. Способен быстро сформировать маршальский отряд для розыска, преследования или подавления мятежа.
• Тактика малых отрядов и правоохранительная тактика. Планирование засад, патрульных маршрутов, охранных цепей, ночных вылазок и операций по задержанию; больше ориентирован на локальные операции и конвоирование, чем на манёвры крупной армии.
• Выживание и верховая езда. Привычен к дорогам и сложной местности; способен держаться в седле сутками, ориентироваться в горных переходах и вести отряд через трудные маршруты.
• Обращение с пленными и оформление задержаний. Практические навыки обезоруживания и конвоирования, умение надёжно заковать и подготовить арестанта к допросу; знаком с процедурой документального оформления задержания и цепочкой передачи улик.
• Юридическая и административная компетентность. Понимает, какие доказательства считаются допустимыми, как правильно составлять мандаты и приказы; сочетает воинскую жёсткость с требовательностью к бюрократической дисциплине.
• Судебное расследование и допрос. Умение вести следствие, работать с показаниями свидетелей и уличать во лжи; владеет техниками психологического давления и знает, как извлечь нужные сведения без нарушения закона.
• Политическая осведомлённость. Разбирается в структуре власти Вальдена, традициях княжеств и особенностях местного права; умеет лавировать между интересами знати и решениями столицы.
• Кодификация и унификация законов. Опыт в сопоставлении местных уставов и обычаев с королевским правом, знает, как свести под единый знаменатель законы разных провинций и оформить их в рабочую систему.
• Дипломатический этикет. Воспитан в аристократической среде, владеет манерами и способен поддерживать переговоры при дворе или в стане союзников; умеет говорить языком приказа и языком уступки.
• Холодное оружие и импровизированный бой. Наряду с фехтованием владеет приёмами борьбы в тесном пространстве.
• Письменность и архивное дело. Обучен вести протоколы, хранить улики и поддерживать делопроизводство, без которого ни один юстициар не сможет доказать законность своих действий.

Артефакты во владении:

• Багровое Лезвие Арвидов (семейный клинок)
Тонкий одноручный меч с тёмным стальным клинком, на котором едва заметны тонкие нити багровой эмали, как прожилки на высохшей коже. Рукоять обтянута кожей; на навершье — крошечная эмблема ветви Арвид в виде перекрещённых меча и вышитого сердца.
Клинок давно зачарован артефактором-айре по заказу. Передавался по наследству; некоторые свойства поддерживает периодическая подпитка, совершаемая опытными артефакторами.
• Даёт устойчивое, но умеренное усиление в бою: клинок легче держать в руке, он точнее ложится в удар и не тупится.
• Однократно за серьёзную битву клинок может высвободить сдерживаемый укол: при ударе клинок издаёт тихий багровый свет и придаёт удару силу, позволяющую пробить магическое ограждение низкой силы или разрушить зачарованный замок — эффект редкий и одноразовый, затем клинок должен подпитаться.
• Находясь у владельца, клинок даёт небольшую аурную защиту: первая мелкая магическая попытка вмешательства (слабое ментальное или физическое вмешательство) рассеивается.

• Печать Кайр-Параля (королевская печать лорда-юстициара с защитой от фальсификации)
Небольшая бронзовая печать на тяжёлом кожаном подвесе; рельеф — коронованное древо, окружённое знаками правосудия и меча. Ядро печати содержит тонкий слой старого артефактного стекла, в котором виднеется движущаяся тёмная линия — символ подписи короны.
Печать создана как юридический инструмент в дар, связывающий власть юстициара с магической подписью королевской воли.
• Запечатывая документ печать впитывает текст и накладывает на него магическую метку правоты: документ, заверенный печатью, труднее подделать традиционными способами — попытки физической подделки вызывают заметные и мгновенные отклонения (крайний оттенок надписи, дымок, щелчок), ясно дающие понять, что бумага — фальсификат.
• Печать может наносить мягкое защитное клеймо: корявые заклинания, попытки манипулировать текстом чародейством (низкого уровня очарования/иллюзий) частично блокируются или искажаются.
• В критической ситуации печать способна на одноразовое свидетельство: при наложении на объект (свиток, меч, печать другого лорда) она оставляет магический след — на него можно наложить проверку, читаемую только при участии самого владельца печати или сильного мага; это помогает доказать происхождение предмета.

Планы игру, пожелания по сюжетам и игровые табу

• Из политических сюжетов интересуют расследования княжеских заговоров и тайных союзов, ситуации с двойными и противоречивыми приказами, когда, исполняя волю одного, неизбежно предаёшь другого. Очень хочется отыграть поиск и наказание предателей короны, в том числе в ближайшем окружении, а также разоблачение тех, кто прикидывается надёжным союзником. При этом горю и приключенческими сюжетами с погонями, экспедициями и осадами; чем активнее и драматичнее действие, тем быстрее в него вольюсь.
• Табу на одноразовые встречи в трактирах и кулуарах на поговорить без возможности активного развития событий. Всё прочее обсуждаемо.

Что делать с вашим персонажем в случае ухода с проекта

• Отставить в сторону до востребования.

Пример поста

Промозглый ветер гнал с окраины торгового квартала Уиннемаки; в середине февраля он спускался с западных равнин, неся с собой горький запах вымершей земли, смешанный с угольной гарью редких костров. Грязно-серые снежные комья обрамляли местами скрытые под наледью тротуары, петлявшие между чередой унылых построек — грубых, неказисто скроенных из металла, камня и древесного лома. На стенах язвами проступали следы промерзшей ржавчины, а над порогами порывы ветра раскачивали хлипкие вывески. Будничный гвалт торгового района здесь звучал совсем иначе — до окраины доходили лишь отголоски рыночной суматохи, и в череде лиц прохожих трудно было уловить встречный взгляд. К полудню непогода поутихла, и западная сторона неба чуть посветлела.

Седьмой дом по Уиллоу-стрит едва ли выделялся среди безликой застройки: бетонные стены, местами укрепленные металлическими листами — роскошью по нынешним временам, —хлипкая дверь с облупившейся краской, над которой, под напором ветра, звякал старый колокольчик. Местные заходили нечасто и ненадолго — прикупить пару обиходных вещей и скрыться подальше от промозглого сквозняка поздней зимы. Лишь подъездная сторона «Темпоры» по обыкновению выглядела куда более оживленно: мопеды и курьеры с громоздкими рюкзаками мелькали туда-сюда, оставляя позади протоптанные снежные борозды. По средам доставки почти не прекращались — носильщики сновали через тамбур, перетаскивая заколоченные ящики, и старина Хоули, чуть щурясь в кривоватой улыбке, ловко управлялся со своей бумагой: забирал накладную, ставил визу Чародея — смазанный знак, больше похожий на небрежную печать — и отпускал товар в путь. «Дорога не ждёт», — отзывался он хриповато, закрепляя бумагу на очередном ящике, прежде чем вновь переключался на посетителей. Сегодня, в третью среду месяца, был именно такой день.

Была ли та заваленная старьём коморка тамбуром или основной частью лавки, что с гордостью носила звание торгового дома, — сказать было трудно, но здесь, без преувеличения, царила пёстрая мешанина бытового хлама; грубо сколоченные полки были завалены всем подряд  — от предметов первой необходимости до откровенного мусора: почерневшие от времени консервные банки соседствовали с обмотанными ветошью бутылками, мотками проводов и тронутыми ржавчиной инструментами, которые теперь были буквально на вес золота. Местами поверх виднелся слой пыли, перемешивающийся с густым запахом прелой древесины и металла. На стенах тускнели облезшие афиши фильмов ушедшей эпохи, кое-где прижатые кривыми гвоздями, — Эрик собирал эту коллекцию многие годы.

Чуть поодаль, за стойкой, Хоули — приземистый мужчина лет пятидесяти, в дрожащих руках которого отпечаталась память о тяжелом труде, — склонился над рукописной накладной, где витиеватыми буквами выводил перечень содержимого деревянного ящика. Мокрая пломба ещё не успела подсохнуть. Очередной росчерк — и новое пятно чернил застыло на бумаге. Махнув рукой, он подозвал курьера из-за приоткрытой двери в глубине комнаты — можно было двигаться дальше.  «Желаете найти что-то конкретное?» — его голос звучал добродушно, но Сандра без труда могла бы угадать в нём нотки осторожности.
Их короткая беседа не задалась сразу: из глубины помещения донеслось приглушённое копошение, а спустя мгновение дверь со стороны подъездной улицы содрогнулась от глухого удара — фанерное полотно поддалось под тяжестью вытянутой коробки. В образовавшемся проёме возникли две мешковатые фигуры.

Мотнув головой, Эрик едва поправил наползший на глаза капюшон; плащ чуть влажно поблёскивал сероватым налётом снега. Он выглядел запыхавшимся — белые облачка пара ещё вырывались из приоткрытых губ. Спутанные, влажные пряди выбились из-под капюшона и наползли на глаза. Следом за ним в помещение шагнула кучерявая женщина с громоздким рюкзаком, — на её лице отражалась не то усталость, не то раздражение, но она так же молча подстраивалась под шаг спутника. Эрик, словно и не замечал ни её присутствия, ни стоящей неподалёку гостьи, тотчас занялся коробками, нагромождая их на стойку без лишних слов. Треснувшая древесина источала смолистый запах, смешанный с пьянящим ароматом настоящего кофе. Не оставалось сомнений — в лавку поступило по меньшей мере двадцать фунтов «Блю Маунтин»: терпкий аромат объял помещение в несколько мгновений.

— Всё по списку? — буркнул Хоули, но Эрик лишь мимоходом кивнул, опуская взгляд на ящики, точно сбрасывая вместе с ним многодневную усталость.

Его плечи заметно опустились под тяжестью намокшего плаща, едва подрагивая от затяжного напряжения; непроизвольных выдох сорвался с губ, когда он облокотился на стойку, упираясь ладонями в шероховатую поверхность — между пальцами просияли белёсые следы от натуги. На мгновение он прикрыл глаза, но почти сразу обернулся через плечо, словно движимый то ли инерцией, то ли ленивым импульсом. Взгляд его, тяжёлый и пристальный, встретился с Сандрой — и ничего в нём не дрогнуло. Он смотрел прямо на неё, но не видел, будто то не гость – очередная коробка с товаром; ничто в его лице не выдавало тревоги или любопытства — ни тень удивления, ни мимолётная складка на лбу.

— Что-то ищете? — грубо спросил он, но голос прозвучал механически, будто он говорил не с Сандрой, а с пустотой между ними.