ГАРТ ТИЛНИ | HART TILNEY
Изгой из Длани Искупления, странствующего ордена рыцарей

Nicholas — A Plague Tale

32 | ревентант, бездушник | на уверенном пути прочь из Вальдена

••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••

Образ персонажа

[indent]Любая история должна с чего-то начинаться и такая у сира Тилни не была исключением. Родителей своих он не знал, месяц рождения — только приблизительно. Имя, первые пелёнки и знания о вреде употребления пищи грязными руками мальчонка получил в небольшом храме Дьюны, на чей порог и был в младенчестве подброшен. Предместья холденского Невара отличное место, чтобы растить детишек, но никто из прихожан подкидышем не заинтересовался. Так и попал то ли в приёмные сыновья, то ли в забавные питомцы будущий Гарт к одному из жрецов, господину Тилни.
[indent]Мало что можно сказать о детстве. Может кому и везёт из церковных детишек, но Гарт в их число не входил — в первую очередь он был обучен зажигать свечи, мести полы и лазить под потолочные перекладины, чтобы вычистить пыль и снять паутину. За то имел сомнительную награду в виде бесконечных уроков; развлечений в церкви было не то чтобы много и господин Тилни стремился набить мальчишку всеми знаниями, которые успел скопить за свою поразительно долгую для провинциального клирика жизнь. Ученик ему достался не то чтобы талантливый, но благодаря этому Гарт кое-что стал понимать в математике, условно догадывался о географии мира чуть дальше окрестных деревень и мог написать не только своё имя, но и пару бойких ругательств.
[indent]Годы безнадёжно шли вперёд, господин Тилни всё чаще болел, а Гарт в силу юношеской борзости и недостатка интеллектуальных способностей решил, что надо бы уже и как-то судьбу свою сладить. Большинство справедливо предполагало, что в определённый момент он сообразит напроситься в храмовые послушники и встанет на жреческий путь. Сам же юноша искренне полагал, что храм для него маловат, а ввиду отсутствия поблизости женского монастыря и вовсе не имеет никакого смысла. И задумал Гарт присоединиться к рыцарству. Притом к весьма благочестивому, рыцарям Длани Искупления Всепрощающей Матери Милосердия, Дьюны. Господин Тилни не то чтобы отговаривал, но всячески намекал, что жизнь бродячего рыцаря крайне далека от восхитительных историй менестрелей, где обязательным комплектом были прекрасные дамы, великие подвиги и какая-нибудь принцесса с половиной королевства на сдачу. Гарт стоял на своём и в возрасте пятнадцати лет получил право именоваться братом-оруженосцем.
[indent]О том, что заменивший отца человек глупости не скажет новоиспечённый оруженосец понял несколько после, когда возвращаться было уже поздно. Как оказалось, странствующие рыцари названы так не для красного словца или бардовской рифмы, а за вполне себе привычку странствовать. И если в целом в этом ничего дурного нет, то приставленный к Гарту рыцарь имел отвратительную привычку странствовать далеко. Не прошло и пары месяцев, как пара покинула Холден и на долгие годы парень оказался оторванным от хотя бы какого-то подобия дома. Зато в пути он, как говорится, заметно заматерел, своими глазами увидел ремесло рыцарей Дьюны и не раз сам хватался за оружие. Длань Искупления, верная своей богине, колесила по княжествам и странам, всегда готовая помочь страждущим. А всё потому что иной раз прощение заслужить не так-то просто, даже если речь идёт просто о каком-нибудь паломничестве. И довольно скоро Гарт Тилни осознал, что очень даже многие не только ощутимо преувеличивают собственные прегрешения, но и ищут искупления там, где никто от них ничего подобного не требует. И всё же, рыцари Длани связывали себя клятвой. А клятва — это вещь такая, раз уж дал, то придётся следовать. Этот момент Гарт здорово так упустил.
[indent]В Холден — уже мужчиной! — он вернулся спустя полновесные десять лет и в гордом сане брата-рыцаря Длани Искупления. Господин Тилни за минувшие годы стал совсем уж плох, но рад был вернувшемуся воспитаннику. Через ряд не самых простых разговоров он действительно признал того своим приёмным сыном, о чём и заявил во всеуслышание. Казалось, что только это и оставалось в списке дел немолодого жреца, через неполный месяц он скончался после непродолжительной лихорадки, а Гарт Тилни задержался как назло вынужден был задержаться в княжестве. Уже никто и не вспомнит кому пришла в голову эта очаровательная идея, но новый клирик поспешил предложить рыцарям Длани Искупления храм в качестве базы в окрестностях Невара. А бродячие рыцари, пусть и славятся своим аскетизмом, от такого не отказываются. Гарт два сезона активно помогал ордену обустроиться на новом месте, чем снискал уважение братьев, личное благословение магистра, а также несколько приятных улыбок окрестных селянок.
[indent]Так или иначе, Тилни снова оказался в дороге — кругом хватало желающих в чём-нибудь покаяться, а клятва самой Дьюне требовала от Гарта протянуть руку помощи, меч или любой другой инструмент получения прощения. И случилось как-то сопровождать ему купеческую дочку, которая на привалах без всякого стеснения слишком ярко демонстрировала рыцарю как конкретно она нагрешила. Это паломничество было скорее придурью её отца, а потому проходило в непринуждённой атмосфере веселья и комфорта — на гостиницы девица не скупилась. И когда до конечной цели их путешествия оставалось всего несколько дней, группа столкнулась с налетевшими вампирами. Гарт был знаком с некоторыми фокусами для сражения с немёртвыми кровопийцами, но остальные сопровождающие падали один за другим, девка верещала, а в мысли долбилась всего одна мысль: «‎Дьюна, помоги». Но Дьюна на помощь не спешила, а рыцарь справедливо рассудил, что в это случае отдуваться придётся самому. Оценив свои шансы, он рванул прочь. Клятва клятвой, девка девкой, а ему ещё, вон, приличных людей до искупления доводить.
[indent]Каким-то чудом Гарту Тилни удалось скрыться, видать девица кровопийцам пришлась по вкусу. Он тут же двинулся в направлении ближайшей базы ордена. И, как назло, ей оказалась та самая, в вырастившем его храме. И пока рыцарь жил в мире «братья, ситуация начинает драматически напоминать задницу», Длань Искупления уже успела получить и новости о его провале, и мнение купца по поводу всего этого. Своих орден сдавать не собирался, а потому несчастному отцу было предложено завести себе новую дочь, а сам Тилни оказался на скамье подсудимых. На разбирательства прибыл сам приор ордена в Холдене и долгие недели братья пытались понять, насколько вообще Гарт виноват и что со всем этим делать. Установленные факты оптимизма не внушали. Во-первых, подсудимый много лет тщательно берёг свою клятву, нареканий не вызывал и был верным товарищем, как в пути, так и в попойке на постоялом дворе. Во-вторых, наказывать Гарта Тилни было бесполезно.
[indent]В результате клятвопреступления он лишился души.
[indent]Первым предложением было рыцаря вздёрнуть. Вторым — сжечь. Как только очевидные опции были озвучены и особого оптимизма не сыскали, участвующие в обсуждении братья вынуждены были перейти к более неожиданным вариантам. По итогу было решено, что если Гарт сохранил в себе осколки человечности, то ему следует обрести то, в чём он не раз помогал другим, искупление. Тилни лишился души, а не мозгов и желания жить, потому поспешил убедить импровизированных присяжных в том, что искренне раскаивается, да вновь вернёт расположение богини. Окончательный вердикт был суров. Брат-рыцарь Длани Искупления Гарт Тилни изгоняется из ордена и отныне враг любому праведнику и добрым людям, покуда не оберёт прощение Дьюны за поруганную клятву.
[indent]Так рыцарь сначала стал наёмником, а следом завсегдатаем борделей и алкоголя. Попеременно занимаясь то одним, то другим, скоро Гарт начал замечать, что вино не так уж привлекательно. Женщины продержались чуточку дольше, но и они вскоре перестали вызывать какие-либо яркие эмоции. С ужасом Тилни осознал, что жить без души не так уж и здорово, а все россказни про бездушников весьма похожи на правду. Собрав своё снаряжение и скромные пожитки, он двинулся в путь, чтобы успеть достучаться до Дьюны, пока ещё помнит, каково это быть человеком.
[indent]Вот только механизм прощения не так прост — всё упиралось в банальное непонимание, что конкретно следует сделать. Но он решил начать с самого очевидного. Пусть и изгой, Гарт Тилни всё же рыцарь Длани. И обрести собственное искупление через чужое выглядит не такой уж безумной идеей.

Дополнительная информация

• Чудно владеет мечом, но по-настоящему злобным соперником Тилни является вооружившись окованной железом дубиной или боевым молотом;
• Хорошо держится в седле, приучен к походной жизни и в силу аскетизма рыцарей Длани способен переносить широкий список лишений, включая необходимость жрать жареный лопух;
• Хорошо стреляет из арбалета, ощутимо хуже из лука;
• Когда-то весьма хвалился умением шутить в любой ситуации, долго обходиться без сна и выпить хоть бочку эля. Будучи бездушником такие собственные таланты резко перестали впечатлять;
• Сейчас предпочитает носить глухой шлем. И некогда братья могут слишком лично воспринять оскорбление клятвы Дьюне, и купец едва ли забыл кто конкретно позволил его дочурке стать вампирской добычей. О том, что для полной конспирации было бы недурно скрывать и имя бездушник не подумал;
• Полный набор более-менее образованного рыцаря — знает в какой стороне север, краткую историю Моргаладской империи, что нельзя мочиться против ветра и прочее-прочее.
Планы игру, пожелания по сюжетам и игровые табу

• Да хоть куда, главное чтобы с Морвэн постоять
• Ничего особо рейтингового

Что делать с вашим персонажем в случае ухода с проекта

• Отправился в далёкую страну за океаном, чтобы постучать в два колокола. Никто не спрсоил зачем, а он и не рассказывал.

Пример поста

[indent] Гого аккуратно поднял двумя пальцами очередную бумажную полоску и разгладил её по левой стороне своей сценической маски. Грубую холстину он проложил уже три слоя назад, поэтому сейчас ремонт бесценного театрального агрегата больше был похож на приятную суету, чем на скрупулезную аккуратную работу. О, маска действительно была бесценной. Пусть она и в подметки не годилась фарфоровым, в ней был свой шарм — лёгкая небрежность всегда в моде у не самой взыскательной публики.
[indent]  — Хоть ноги бы на пол опустил, а!, — молодая таверщица с размаху ударила барда по колену метлой. Больше обидно, чем действительно больно.
[indent]  — Да чего!, — дернулся Гого, едва не опрокинув миску с пшеничным клейстером.
[indent] Ну да, всё верно. Легко забыться, когда занят каким-то очаровательно бесполезным в глазах окружающих действием. Можно было бы что-то добавить про приятную компанию, но нет — сейчас Гого больше всего волновало восстановление его маски. К тому же, даже строжайшие менторы коллегии не смотрели на него с таким плохо скрываемым гневом, как эта тавернщица. А ведь казалось бы, какой-то придорожный постоялый двор близ Уотеркипа. Без малого деревенщина. Но деревенщина с метлой иногда страшнее тролля.
[indent]  — Джори, можешь же по-людски.
[indent]  — Не могу, голубка моя — мне маэстро от искусства наказали паясничать, да потешаться.
[indent]  — Я сейчас тебя ударю.
[indent]  — Ах, а не избиваешь ли мне сердц…
[indent] Вот уж чего у деревенщины не отнять — они не угрожают, а обещают. Или декларируют очевидный факт. Получив легонько метлой по плечу, Гого вернулся к маске. С Молли он знался уже лет шесть-семь, когда ещё активно давал выступления в Уотердипе. Тогда она была всего-то дочерью тавернщика, а он сам — начинающим бардом, Джори Калмином. Время расставило все так, как и положено: Молли пристроила второй этаж и после смерти стала хозяйствовать на постоялом дворе, а Калмин стал бродячим бардом Гого с некоторой репутацией.
[indent] Собственно, симпатяга Молли и осталась бы где-то там, в недалеком прошлом, если бы не крайняя нужда. У Уотердипа Гого оказался с вполне конкретной целью подзаработать на своё клоунское путешествие, а цены на койки нынче кусаются. А старая подруга не только бесплатно обеспечила его комнатушкой, но и горячим обедом. К сожалению, не за красивые глаза и другие интригующие части тела — за еду и место он обязан был по меньшей мере раз в два дня давать вечером представление для постояльцев и посетителей.
[indent] И сегодня Гого удалось выбить себе выходной, чтобы починить маску. Повреждения были не то чтобы обширные, но он сам в них виноват. Оказалось, что подвыпившие плотники не готовы к высокому искусству. Или сравнением их жён с дубовыми болванками, здесь уж с какого угла посмотреть. Так или иначе, бард был предназначен сам себе.
  [indent] — Удалось что-то заработать? С тебя три пера, — Молли закончила уборку и принялась в очередной раз проверять бутылки в открытом шкафу за стойкой, — Мука, Джори. Ты мне с пару фунтов попортил.
  [indent] — Мне нужен был клейстер!, — бард возмущенно показал покрытые склизкой массой пальцы, — К тому же, когда бы это за пару фунтов муки три пера трясли?
[indent]— А мне нужно из чего-то печь хлеб к ужину, — тавернщица беззаботно пожала плечами и улыбнулась приятелю, — А ты и вправду давно тут не был, да? Времена такие. Так что не артачься, гони монеты.
[indent] Гого что-то буркнул насчет того, что расплатится как закончит работу, за что совершенно справедливо был обозван «клоуном» в худшем смысле. Над маской пришлось трудиться до самого вечера и результат бард придирчиво осматривал уже под светом фонаря в своей комнате. Грунт, конечно, был паскудненький, зато качественные белила перекрыли это безобразие. Утром можно уже и лаком покрыть. На скорую руку побрившись, мистер Тиклс двинулся вниз по лестнице, насвистывая одну из глупых песен про пастушка. Пора бы было поужинать и сматывать удочки в направлении города — здесь он окажется ещё нескоро, почему бы и не облапошить доверчивого ростовщика, которому придется немного дольше ждать выплаты.
[indent]  — О! Комедиант явился!
[indent] Первый этаж уже начал потихоньку заполняться и Гого встретил неровный хор из свиста и ударов кулаком по столу. «Твою же мать», мелькнула первая мысль. Вторая была интеллигентнее — он так и не переоделся, а потому вышел к неожиданной публике в своем шутовском наряде.
[indent] Несмотря на протестующие жесты, толпа потихоньку окружала барда, да так, что тому пришлось кричать на весь этаж:
[indent] — Друзья, друзья! Ценю лучшую из своих публик, но увы — сегодня без потех!
[indent] Раза с третьего до толпы стало доходить: ни острот, ни даже свежих анекдотов из Долины. Кто-то спокойно вернулся на своё место, кто-то под заливистый смех Молли не скрывал своего разочарования в довольно обидных выражениях. Страшный удар по репутации барда коллегии Шуток. Но еще страшнее вид поникшей толпы, которая мало-помалу понимала, что вечер придется провести в будничных разговорах с собутыльниками. И если за себя обидно не было, то простой люд — разговор другой.
[indent] И ведь поди, объясни им, что без своего образа бард такой же простой мужик. Ему бы эля выпить, да овощным рагу пузо набить. Ну не мог он шутить без маски! Не в последнюю очередь из-за того, что нести такую околесицу приличному человеку попусту стыдно. Со вздохом достав из под своего стола футляр с лютней, Гого двинулся к барной стойке:
[indent]— Друзья-я-я, не спешите платить за разбавленное пиво и холодный ужин. Вчера изволили мы хохотать, а сегодня будем глотки рвать, — бард достал лютню и быстро перебрал струны, мягко намекнув что первой песней будет «Невервинтерская красотка» — излюбленный выбор кабаков, — Только хозяйку подпевать не просите — от её нежных повизгиваний молоко киснет и дерево гниет.