Тирнан мак Кейлан/ Пламя Кейлима | Tirnan mac Caelan/ Flame of Keilim
исследователь Катастрофы, политик, придворный чародей при правителе

332 | айре | Кейлим

••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••

Образ персонажа

Дети у айре рождаются редко, и Тирнан был желанным и залюбленным ребенком. Родители ему были рады и обучили всему, что умели.
В сознательном возрасте заинтересовался историей своей семьи, пришел к родителям с вопросами и получил на них ответы. Не те, которые ожидал.
Родители рассказали ему, что Тирнан принадлежит к роду айре де, отступников. Да, тех самых, которые, по слухам, виновны в Катастрофе. Они и вправду были к ней причастны. По крайней мере, дед Тирнана по линии отца, который вел рискованные эксперименты, чтобы возродить драконов, и его мать, которая держала под контролем сознание последнего императора, чтобы не прекращалась война и поток ресурсов, которые человеческая империя давала айре в надежде получить сверхоружие. Узнав об этом, Тирнан сделал свои выводы. Не те, которые ожидали от него родители.
Он решил продолжить исследования деда, разобраться, что именно привело к Катастрофе, и предпринять собственную попытку возродить драконов. Тирнан был в анклавах, видел общины айре сейчас и считает, что кровь детей дракона увядает, необходимо чудо, чтобы ее спасти. Этим чудом должно стать возрождение драконов. Конечно, для того, чтобы не произошло новой Катастрофы, он планирует узнать, что привело к прошлой и досконально изучить ошибки своих предшественников. Тирнан не планирует их повторять.
Чем больше он погружался в свои исследования, тем больше становилась пропасть между ним и его родителями, которые считают, что прошлое должно быть похоронено в болотах Пустошей и возвращаться к нему не стоит.
В определенный момент также, как и дед, пришел к выводу, что собственных ресурсов ему недостаточно, увлекся человеческой политикой. Стал придворным магом в Кейлиме при его правителе, периодически навещает Вальден в качестве посла Кейлима. Тирнана интересуют эти приграничные к амадийским Пустошам страны, но в Кейлиме ему работать проще в силу того, что там действуют менее строгие запреты в отношении той магии, которой его обучили родители.
Маг очарования, некромант, артефактор. Получив все возможные знания от родственников, дальше совершенствовал свои умения самостоятельно, и весьма в этом преуспел. Знаком с магическим шрамированием работорговцев; вкупе с некромантией и зачарованием получаются любопытные экземпляры.

Дополнительная информация

– Знает языки всех государств Срединных земель, но даже спустя многие десятки лет говорит на них с заметным айрским акцентом, что придает речи чародея плавность и певучесть. Если бы хотел, мог бы это исправить, но, по правде говоря, никогда и не пытался. Несмотря на то, что родился и вырос в Рионне, родным всегда называл язык айре, и с представителями своего народа говорит исключительно на нем.
– Долгое время был убежден, что в мире нет ничего прекраснее янтарных башен Илоса на закате. Ровно до тех пор, пока впервые не побывал в Гленн Данна и не увидел величественное золотое Древо. С тех пор считает этот уголок Аравеля своим местом силы. На протяжении более сотни лет каждый год приезжает к подножию ясеня в день летнего солнцестояния, чтобы почтить память предков. В частности - своего деда, Финдала мак Меалаха.
– Однажды, еще до ссоры с родителями, путешествуя по анклавам и собирая сведения о деде, имел неосторожность влюбиться. Молодую айре из Дал Ангра звали Элар, и её глаза светились в темноте так же ярко, как кривые росчерки молний в грозовом небе. Она любовно дразнила его “фланна” - рыжий, и любила украшения из лунного камня. Когда её семья приняла решение спуститься в подгорье к водам Шеалы, она звала Тирнана с собой. Он отказался. Некоторые вещи невозможно заменить волшебными искусственными звездами, как бы ослепительно те ни сияли.
– Обладатель роскошных огненно-рыжих кудрей. Такие только у него, у мамы и у сказочной моргаладской принцессы Мериды.
– Его драконьими чертами являются вертикальные зрачки в карминовых, как у отца, глазах. И чешуйки цвета красной меди, хаотично разбросанные по лопаткам, словно осколки заходящего солнца. Местами сгруппированные, но большей частью единичные. На месте некоторых из них остались отметины в виде мелких серповидных шрамов. Сейчас же медные всполохи искусно вплетены в нательный рисунок драконового ясеня, раскинувшего свою изумрудно-серебристую крону от плеча до плеча на спине молодого айре. Ствол, выполненный темно-золотой краской, тянется вдоль позвоночника и оканчивается на пояснице ветвистыми корнями, сплетенными в причудливый узор.
– Женат, но венчального кольца не носит. Оставил его в своем доме, в Амад Зарре, женщине, которая, вынашивая дитя в своем чреве, несколько зим назад позабыла собственное имя. Теперь она ходит в Пустоши, и наиболее бестактным в своем возмущении любопытствующим маг цинично ответит, что таким образом она исполняет свой супружеский долг.
– Ни разу по сей день, даже в пылу семейных ссор, не обвинял и не упрекал родителей, что те беспечно обучили его далеко не самым уважаемым магическим дисциплинам. Не имеет привычки перекладывать ответственность за свои желания, решения и поступки на чужие плечи.
– Старается быть сдержанным, но хватает его ненадолго. Горячится и вспыхивает, доказывая свою правоту. Раздражается от критики в свой адрес, медлительности и нытья. Целеустремленный и упрямый. Может в глаза согласиться, но потом все равно сделает по-своему. Склонен считать, что цель оправдывает средства. Устает от долгих вежливых речей и расшаркиваний.
– Будучи придворным магом, не гнушается использовать арсенал всех своих умений (в дозволенных пределах), чтобы служить на благо правителя и государства. Естественно, не забывая при этом о собственных целях и нуждах. Поговаривают, что огненноволосый айрский чародей сам себе на уме и доверять ему не стоит. Порой его сравнивают с легендарной амадийской рыжей ведьмой, на что маг просто снисходительно улыбается.
– В юности порывался получить образование в Башне Звездочетов. Солидный титул, пускай и действующий только в пределах Семи Сестер, но открывающий неплохие возможности, лишним точно не был бы. Но ввиду инцидента на вступительной аудиенции Тирнан был очень культурно послан к драконьей праматери. Не особенно об этом сожалеет.
– Облюбовал Кейлим, как наиболее удобное место для работы и исследований, уже очень давно. Стоит ли говорить, с каким воодушевлением Тирнан мчался домой, в Илос, чтобы похвастаться родителям действительно стоящей - нет, бесценной! - находкой - в ходе одной из экспедиций по Пустошам Амадии были найдены некоторые записи изысканий и экспериментов Финдала. Молодой айре был уверен, что теперь-то Кейлан и Тьяна точно его поймут. Теперь, когда ему есть что предъявить! Есть, на что опереться! Мать и отец наконец перестанут считать его глупцом, хватающимся за миражи, или без конца ворчать о том, что не стоит ворошить прошлое. С тех пор прошло около века - и Тирнан на пальцах одной руки может пересчитать, сколько раз за это время виделся либо говорил с ними. Но даже самому себе он сроду не признается, что в душе всегда нуждался в их признании.
– За десятилетия жизни в засушливом крае обзавелся легендарной кейлимской броней и оружием, и в этих землях носит исключительно её. Обучился фехтованию. Также при нем неизменно находятся защитные артефакты, способные уберечь от атак и внушений.

Планы игру, пожелания по сюжетам и игровые табу

• Согласно заявке - поучаствовать в семейных ссорах. Возможно, выяснить что-то сенсационное о старом неудавшемся ритуале. Возможно, пощупать живого дракона. Возможно, подвести мир к порогу второй Катастрофы исключительно из благих намерений. Попробовать в политику, не против приключений. Главное, чтобы это вписывалось в персонажа. В принципе, мне кажется, я всеядный игрок.
• Не играю насилие ради насилия и секс ради секса, со смакованием подробностей. А так приемлемо почти всё, с условием, что это будет сюжетно и логически обосновано.

Что делать с вашим персонажем в случае ухода с проекта

• Полностью вверяю его судьбу в руки заявителей.

Пример поста

Он осторожно спустился со стремянки и хотел было идти вниз за защитной лентой, но тут филлан стал творить своё хранительское волшебство. Почему-то у Деза абсолютно вылетело из головы, что тот на такое способен. Состроив странную недовольную гримасу, он наблюдал, как на свободном чистом участке террасы появился столик, всяческая утварь, подушки для сидения, а воздух наполнился травяным ароматом чая. И, глядя на всё это , парень с каждой секундой яснее понимал, что стоит ему сейчас остановиться, присесть или, не дай бог, прилечь - и всё. На сегодня можно будет забыть об уборке, потому что он просто уже не сможет встать. А кот тем временем уже наполнил их чашки и вежливо пригласил к столу. Полуэльф хмыкнул, а на столике появилась баночка мази и бинты.
- Я всё еще злюсь между прочим, - вполголоса проворчал Дез. Однако при этом подошел ближе и хлопнулся на свободную подушку. К лекарству и бинтам он так и не притронулся, потому что это точно обозначило бы его сегодняшнюю капитуляцию перед наведением чистоты. Перевязками мозолей он займется, когда закончит свою уборочную кампанию. Если хватит сил. А пока он просто осторожно взял горячую чашку в руки и так же осторожно пригубил горячего напитка. Не хватало еще обжечься для полной красоты. И слушал, что говорил Фил.
Интересно, а что было бы, если б не было у него этого магического таланта? Что тогда? Сидел бы он сейчас в башне или его бы вышвырнули к чертям собачьим, как мать? Она была бы жива? Он сам был бы? Знал бы он отца? Мотнув головой, парень отогнал назойливые мысли.
- Что? Превзойти старика? Шутишь что ли? - усмехнулся наказанный ученик и отставил чашку. - Мне такое точно не под силу. А вообще это странно выглядит, знаешь? - он сполз с подушки на пол, а потом улеглся, положив на неё голову и наблюдая, как кот лакает чай из блюдца. - Сначала отчитываешь меня, теперь говоришь, какой я способный чародей. Как будто пытаешься задобрить. Или утешить. Бросай-ка ты эту ерунду. Если хочешь поговорить, лучше…, - с этими словами он перевернулся на спину и утонул взглядом  в бесконечной синеве неба над их головами. Скоро оно начнет темнеть, но пока еще арки и обвивающие их лозы плюща горели огнем в последних лучах заходящего солнца. Дез закрыл глаза. - Лучше просто расскажи мне что-нибудь.
Расскажи мне что-нибудь.
Казалось, он не говорил этого целую вечность.
В детстве он часто доставал подобным филлана. Когда был радостен или подавлен, когда злился, когда боялся или когда был воодушевлен. Но чаще всего, когда укладывался спать. Он не задавал конкретных вопросов. Просто “что-нибудь”. Потому что ему всегда было любопытно, как много всего знает и видит хранитель, наблюдая со стороны. И что именно он решит рассказать сам, какими наблюдениями поделится, что сильнее всего отпечаталось в его памяти. И бархатный “кошачий” голос рассказывал много интересных и забавных вещей, убаюкивая и даря ощущение покоя. Но время шло - и парень сам не заметил, как перестал просить. Ему больше не нужны были сказки, чтобы засыпать по ночам. А взрослые истории старого хранителя он слушать опасался. Потому что ненароком они могли быть ответами на вопросы, которые он не решался задавать вслух.