ЛИОНЕЛЬ ХАЛДРИН
наследник герцогини Халдрин, маг


Alvir Kirakawa

25 | человек | Вальден\Эйдин

••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••

Образ персонажа

• Лионель - младший сын Арманда Корро, знаменитого "Черного Герцога". В глазах простых вальденцев, вся его семья - шаккадовы исчадия, и молодой виконт никогда не давал повода считать себя чем-то иным. Лионель Корро успел запомниться столице хитростью, наглостью, цинизмом и недоброй, опасной безбашенностью. Про него известно, что он часто путешествует инкогнито, много и не всегда благородно дерется, пьет до скотского состояния и волочится за каждой юбкой. Изредка кто-то замечает, что он юноша он неглупый и не совсем пропащий, и при другом воспитании мог бы стать достойным человеком, но - увы. В терновых зарослях пшеницу не вырастишь;

•   На самом деле, все дети герцога Корро получили очень строгое воспитание. Видимые легкомыслие и праздность виконтов - всего лишь ширма. Родословные давно переписаны, и продажные менестрели поют хвалу, но сами Корро помнят: они потомки безродного разбойника, забравшего чужой титул и чужое имя. Для того, чтобы быть ровней древним родам, надо быть на голову выше них: умнее, хитрее, богаче, сильнее и решительнее... Разве только доброту с благородством и вирши с арфами, пожалуй, можно оставить сказочным принцам;

•   В детстве время Лионеля было расписано даже не по часам - по минутам. Его учили естественным наукам и магии, иностранным языкам и боевым искусствам. Слуг рядом почти не было, да и сейчас их мало - неспособность самостоятельно одеться, поесть и оседлать коня герцог считает верным признаком идиотизма, а вовсе не высокородности. "Ты должен суметь выжить даже в изгнании, в полном одиночестве, когда по твоим следам пойдут убийцы", - любит повторять отец. Корро - одни из богатейших вальденских семейств, приближенные Редвальдов, и, в первый раз такое услышав, Лионель подумал, что у батюшки протекла крыша. Позже понял: любой мерзавец боится повторить участь своих жертв;

•   Старшие братья рано покинули дом: Айвин отправился учиться в Рионну, Кристоф принял рыцарскую присягу в Ордене Таламара. Сестре тоже предстоит выйти замуж и уехать. Лионелю же ничего не остается, как выполнять свои обязанности младшего сына – оставаться со стареющим родителем, быть ему опорой и помощником. Вот только с герцогом Корро это значит быть соучастником подлых придворных интриг, а то и вовсе настоящих преступлений. Ли небрезглив и не отягощен моралью, но радости от всего этого не чувствует и никаких иллюзий относительно самого себя не питает.

•   Свою мать он почти не помнит. Знает, что она жива, вернулась в родной Эйдин, унаследовала титул герцогини. Разговоры о ней дома под запретом. Нигде нет ее вещей или портретов – якобы напоминание о предательнице до сих причиняет боль герцогу. Слухи, впрочем, ходят разные, и если к ним прислушаться, то становится вовсе непонятным – кто кого предал и что произошло? Но дети, даже зная манеры и нрав своего отца, все равно ему верят. Да и кому еще верить? Врагам семьи, сплетникам или, может, незнакомой, давно исчезнувшей герцогине Халдрин?

•   Вот уже несколько лет, как Ли официально признан наследником своей матери, но сам считает это пустой формальностью. Понятно, герцогиня не завела новое потомство, и какое-никакое завещание должно успокоить и сюзерена, и вассалов. Так что Лионель Халдрин по-прежнему называет себя Лионелем Корро, притворяется столичным бездельником, помогает батюшке плести придворные интриги, ну, а про Эйдин помнит по урокам, что там изумруды, и Ночь Ножей, и драконы, и Аранвин... А хотя, нет. Аранвин – это Пятиречье;

•   к своим двадцати с небольшим Лионель - лицемер настолько опытный, что, кажется, давно потерял среди масок свое собственное лицо. Да, так и есть. Он давно уже не понимает, кто он такой и что ему нужно. Помнит только, что нужно его семье. Тоски и горечи, впрочем, по этому поводу не испытывает и сам себя жалеть не собирается. Он знает достаточно знатных семейств и ни в одном не встретил ни свободы, ни счастья. Да и крестьянам - разве лучше?

•   как и вся его семья, раз в неделю смиренно изображает подсвечник в храме Таламара. На самом деле, поклоняется Тодару, если только слово "поклоняется" здесь уместно. Ни Лионель, ни Божественный Хитрец не склонны к экзальтации. Между виконтом и его Богом - спокойные, деловые отношения, которые лишь изредка согревает непрошенная, краткая искренность, скользнувшая в молитве, как в полуночном разговоре за бутылкой вина.

Навыки и способности

- в постижении наук Ли всегда был хуже Айвина, а в бою – хуже Кристофа. Но, в отличие от старших братьев, умеет совмещать сферу разума со сферой силы. Это делает его опасным и непредсказуемым противником в бою. Даже втройне опасным – потому что выглядит младший виконт не бойцом, а, скорее, изнеженным придворным франтом. И это тоже батюшкина идея. Ведь от ходячей куртуазной меланхолии в шелках и топазах трудно ожидать вещей хуже, чем несвоевременный обморок?

- клинком владеет достойно, причем оружие может держать, как в правой, так и в левой руке. Предпочитает легкий палаш и дагу к нему. По воле отца, обучался не столько классическому турнирному мастерству, сколько подлому, незрелищному, но эффективному искусству настоящих убийц и наемников. Поэтому на королевских турнирах не блистает, да и вообще старается в них не участвовать;

- официально, пользуется одной только магией Ограждения – но владеет ею очень хорошо. Может защитить от меча, морока и магии не только себя, но и других. С детства обучался Очарованию у отца – тайного мастера этой запрещенной школы. Умеет вызвать доверие и симпатию, внушить сильную эмоцию или навязчивую идею. Способен даже подчинять чужую волю, но старается с этим не связываться – слишком много надо потратить сил, и каждую секунду жертва может сбросить контроль;

- теории магии обучался у изгнанника рионнийской Башни. Может читать и переводить древневальдийский и древнеамадийский языки. Переводит, правда, после всех лет учебы, не древние фолианты, а современные скабрезности, под громкий смех собутыльников. Обладает разрозненными, неглубокими знаниями из элементальных школ магии: может зажечь костер без огнива, расколоть камень заклинанием, долгим ритуалом призвать попутный ветер. Последние годы по книгам учится магии воды – не ради практических результатов, а просто так, ради удовольствия… Вода удивительным образом успокаивает сознание

- изучал военое дело, стратегии обороны городов и их осады, правила ведения сельского хозяйства и торговли. До сих пор помнит, что после подсолнуха высаживают горох, зимнее плавание в море Штормов окупается только при пятикратной выгоде, а брачный сезон солнцевика проходит с июля по середину августа. Почти не знаком с изящными искусствами, философией и прочей риторикой. Не потому, что не имеет к ним склонности – нет, просто раньше отец запрещал тратить время на ерунду, а теперь, наверное, Лионелю уже поздно меняться.

Дополнительная информация

Герцоги Корро

• Герцогская династия Корро была основана еще до Катастрофы. Последний ее представитель, посмевший поднять мятеж против Харальда Редвальда, был повешен в воротах собственного замка. Нынешние, "новые" Корро считаются потомками герцогского бастарда - в лучшем случае.

• Рутгер Однорукий, он же Рутгер-Мясник, военачальник Харальда, был тем самым человеком, который подавил мятеж в Корре, взял штурмом цитадель Хартаг и казнил последнего герцога. Титул и земли ему пожаловал сам король, и с этим никто не осмелился спорить. Но до сих пор многие говорят, что лучше было ему основать новую фамилию, чем присваивать чужую.

• Благородными новые хозяева Эленглинна себя не проявили – ни в каком смысле. Все "новые" Корро, сколько их было со времен Рутгера, их многочисленные отпрыски и бастарды – все они зарекомендовали себя редкостно мерзкими и жестокими людьми, и от нынешних никто ничего хорошего не ждет. Их боятся, ненавидят и тихо презирают.

• Впрочем, "новые" Корро успели стать гораздо богаче и влиятельнее "старых". Они небрезгливы и практичны, необыкновенно сплочены, по-настоящему верны Редвальдам – династии, которой они обязаны всем, - а их грязные и нахальные методы очевидно действенны.

Планы игру, пожелания по сюжетам и игровые табу

• сыграть эйдинского Гая Гисборна на стороне Маравинов и вальденских завоевателей;

• узнать о существовании Новых Богов, расследовать их влияние на мир. Возможно, поменять убеждения, оставить политику, пойти спасать мир;

• предпочитаю средний темп, иногда могу в спидпост;

• сам не пишу гуро и читать его не хочу;

• вожу в постах от персонажа еще и неписей;

Что делать с вашим персонажем в случае ухода с проекта

• используйте, если надо.

Пример поста

- Брат, мой брат Робер! Дай огня из сердца своего, чтобы осветить нам эту тьму!
- Право, Герард, я, откровенно сказать, не пойму, ты пьян или дурачишься...
- Будучи магом воздуха, Герард, брат твой Робер может только пускать ветра.
- Людвиг!..
Молодые люди со смехом вывернули из проулка на шумную торговую улицу. Под тремя парами сапог чавкало мокрое грязно-снежное месиво. Герард фон Ламлей, Робер фон Лейти и Людвиг фон Кронекер были пока еще не пьяны, но уже слегка навеселе, и теперь держали путь из одного трактира в другой. Обычно в Йолль Рыба уезжал в столицу к отцу, однако в этот раз граф был чем-то чрезвычайно занят, и виконт с удовольствием остался в Каэр Ревейне, позволив товарищам водить себя по праздничным улицам. С сегодняшнего утра они успели пообедать в "Графском гербе", выпить в "Южной стене", познакомиться с очаровательными молодыми мещаночками на танцах возле Старого Дуба, променять танцы с мещаночками на забег в мешках, а затем и на ссору с тремя незнакомыми молодыми дворянами. Ссора едва не переросла в дуэль, но все разрешилось миром благодаря дипломатичности и миролюбию виконта фон Лейти - правда, вспыльчивый Герард назвал его за это трусом. Заедать взаимную обиду отправились в "Сидскую легенду", но это, вопреки всем чаяниям, было уж слишком приличное заведение. К тому же, здесь обнаружились монахи Ордена Отца и какие-то нервные дамы, у которых сразу же началась мигрень. Убрались молодые люди как раз вовремя - самый старый и суровый их монахов уже начал непрошенную проповедь, обращенную к слишком шумной компании.
- Пусть же он сделает это для общего блага и к удовольствию Двоих! - разглагольствовал Герард, когда студенты шли шумными улицами обратно к "Южной стене". - Ибо пусты паруса без ветра...
- Хватит, - мягко попытался урезонить его Робер, понижая голос. - Не святотатствуй!
- Господин фон Лейти прав, - жестко подтвердил Людвиг, на секунду изменяя своей обычной баюкающе-ласковой манере. - Шутки о ханжах перестали быть смешными пару перекрестков назад.
Глаза вспыльчивого Герарда сверкнули гневом, он вскинулся, но... почти сразу сник, не слишком-то убедительно изображая равнодушие.
- Пф-ф, как хотите, - он пожал плечами, - идите дальше в скорбном молчании, более подобающем... О! Дыня!

Действительно. Впереди в редеющей толпе показалась знакомая фигура. Герард подобрался, как гончая, и прежде, чем Людвиг успел его остановить, окликнул девушку:
- Госпожа фон Силинд, а, госпожа фон Силинд?.. Что это вы делаете на улице одна? Эдак к вам могут пристать какие-нибудь негодяи!
Вежливый, миролюбивый Робер заметно покраснел, с бескрайним упреком глянул на гогочущего друга и поспешил любезно добавить:
- В самом деле, сударыня. Если вы позволите вас проводить, то...
- То никакие другие негодяи, кроме нас, к вам уже не пристанут, - усмехнулся Людвиг, недобро сузив глаза.